Женщина силилась, чтобы не разрыдаться. Губы дрожали, она пыталась что-то сказать, сдерживая одновременно поток слез и жидких соплей.
– На это, – я оттянула подол некогда красивого платья, – ты променяла своего ребёнка?
Торговка молчала, выпучив ясно-голубые глаза. Слезы рекой катились по щекам, что дрожали, как желе.
Игра «Я спрашиваю, ты молчишь» могла бы продолжаться бесконечно долго, если бы не младенец, что подал голос из моей сумки.
Я отпрянула. Взгляд женщины стал осмысленным, и она сползла по стеночке своего дома, причитая про какого-то бога. А затем и вовсе села, протянув ко мне руки:
– Прошу, верни мою Аллу! – проревела она.
Туман в глазах женщины, что я приняла за обычную чудаковатость, рассеялся. Но всё же я не спешила отдавать чудом спасённую малышку. По крайней мере, мне нужно было убедиться, что ребёнку ничто не угрожает.
– Иди в дом и приготовь ей постель! И будет лучше, если ты найдёшь молока!
Женщина вскочила и захромала в сторону крыльца. Я за ней.
Зайдя в дом, я добралась до кровати и присела с ребенком на руках. Наблюдая за нерадивой мамашей, что вытаскивала из кроватки хлам, я принялась покачиваться из стороны в сторону. И совсем скоро стало тихо.
Когда женщина управилась, взглядом показала мне, что можно укладывать ребенка. Что я и сделала, как можно аккуратнее. А затем кивком пригласила торговку за стол для переговоров. Который я с превеликим удовольствием опрокинула бы. Вместо этого я с заметным отвращением отодвинула грязные тарелки, распугав мух.
Когда полу лысая женщина села и уставилась на меня, я сказала:
– А теперь ты расскажешь мне всё. И быстро. У меня нет времени на долгие истории.
Торговка выдохнула и начала рассказ.
– Я пошла на рынок за молоком. Всё, как ты и сказала. Малышка была при мне, – Алла косилась на клинок, перебирая края платья. – Ко мне подошла старуха… Клянусь, я ни за что в жизни… –
– Давай без оправданий, я уже поняла, что старуха тебя околдовала, – в её жилище всё еще стоял противный запах супа. И как могла сдерживала подкатывающий к горлу приступ.
– Мы… Мы… Выродки. И Алла была нужна ведьме для каких-то магических дел, – женщина опустила глаза в пол, словно призналась в чем-то ужасном.
Рот высох. Мне тут же захотелось чего-нибудь покрепче, чем имбирный лимонад. Выродок! Надо же! Я и не думала, что когда-нибудь встречу кого-то из них.
Выродки – удивительный народец. Их можно сравнить с птицей феникс, что после смерти сжигает себя и возрождается из пепла.
Только в случае с выродками, всё куда интереснее. Пока взрослый человек живёт полноценной жизнью, он ухаживает за младенцем. До той поры, как тот не вырастет. Взрослый дряхлеет и после, подобно птице феникс, сгорает. Для этого нужно приготовить ритуальный костер. Тело горит от нескольких