Расслышав в коридоре мамины шаги, я поспешно убираю телефон, хватаю конспект лекций, открываю его на случайной странице и утыкаюсь взглядом в размашистые строчки.
– Танцуй! – говорит мама, заходя в комнату. – Я купила тебе и Вере билеты в кино на фильм «Сильнее зова крови», тот самый, о вампирах, про премьеру которого ты мне все уши прожужжала.
– Спасибо, но я больше не общаюсь с Верой, – отвечаю я, стараясь придать голосу безразличный тон.
– К воскресенью помиритесь, не пропадать же билетам из-за глупых девичьих ссор, – отмахивается мама от моих слов.
– Не помиримся, – настаиваю я.
– Зачем так категорично? Опять поругались из-за Павла? – спрашивает мама, испытующе глядя на меня. – Я думала, что история с этим негодяем в прошлом.
– Прекрати называть его так, – сквозь зубы произношу я.
– Да, конечно, о нем можно говорить только, как о покойнике: или хорошо, или ничего, – раздраженно парирует мама. – Ты никогда меня не слушаешь! Я же советовала тебе присмотреться к сыну наших соседей по даче. Парень он интеллигентный, симпатичный, а если поменяет очки в толстой оправе на контактные линзы, то вообще будет красавцем. Но тебе, похоже, нравится себя мучить.
– Не лезь в мою жизнь, я лучше знаю, что мне делать! – кричу я в бешенстве. – И, пожалуйста, выйди из комнаты, ты мне мешаешь готовиться к зачету.
Покачав головой, мама, ни слова не говоря, выскальзывает за дверь.
Я сбита с толку, безнадежно запуталась и теперь не различаю, кто мне друг, а кто враг, кто испытывает искреннюю привязанность ко мне, а кто играет в любовь, выжидая, когда я увязну в паутине лжи и недомолвок, чтобы, словно паук, убить меня ядом горькой правды. Чувства окружающих подобны книге на незнакомом иностранном языке, о содержании которой можно только догадываться. Я же отчаянно хочу: пусть они будут просты и понятны, как азбука с цветными картинками.
Слезы приходят непрошеными гостями, превращая текст на странице конспекта в одну большую смазанную кляксу, а я продолжаю шепотом твердить самой себе: «Хочу, хочу, хочу…».
Рыдания не приносят облегчения, и с каждым новым всхлипом мне все отчетливее кажется, что на мое сердце обрушивается боль всего мира, точно мощный поток воды на слабую плотину.
Не в силах больше выносить это, я захлопываю тетрадь, швыряю ее через комнату и натягиваю одеяло на голову в надежде провалиться в глубокий сон.
Глава вторая
Катерина
Я просыпаюсь от того, что в комнату входит мама. Кажется, всего полчаса назад я сомкнула глаза, но, открыв их, вижу нежно-розовые, словно сахарная вата, облака за окном и понимаю: уже наступило утро.
– Котенок, пора вставать! Завтрак на столе, – говорит мама и, наклонившись,