Музей груши был открыт после смерти местного плодовода-селекционера Ивана Аврелиевича Ветринского, в его доме по Степана Разина, 1. Знаменитому ботанику здесь была посвящена отдельная экспозиция, размещённая в переоборудованном сарае. Наибольшей популярностью в качестве экскурсовода среди гостей музея пользовалась одна из трёх хранительниц музея, а именно Ирина Львовна (ныне – директор), которую за глаза все называют живым экспонатом. Рано овдовевший и бездетный Иван Аврелиевич нашёл в хорошо образованной учительнице музыки Ирине Пушковой родственную душу. Они сдружились, несмотря на разницу в возрасте, часто пили чай под старыми деревьями, вели неторопливые беседы об искусстве, садоводстве и болезнях ног, скрашивая одиночество друг друга. Впрочем, по решительным уверениям Ирины Львовны, их отношения никогда не омрачали низкие желания, и если возвышенный платонизм и любовь к прекрасному стали предосудительны, то люди сошли с ума.
Пересечение улиц Большой Грушевой и Стародубовской, что на Монастырской горке, тоже является своеобразной достопримечательностью Зарецка и именуется в народе «Хмельным перекрестком». Улица Большая Грушевая была именована так ещё в 19 веке, её название напоминало о садах, окружающих город и сочных плодах всех размеров и вкусов, которые они приносили. Малой Грушевой в городе никогда не было. Стародубовская улица носила имя воеводы Фёдора Стародубова, заложившему крепость Зарецк в середине 17 века и, протянувшись через всю Монастырскую горку, выходила к парку у реки, в котором уже в наше время установили памятник основателю города. Ранее эта улица носила имя славного красного комиссара, командовавшего продразвёрсткой в здешних краях, и прославившегося невообразимой жестокостью, но время предало забвению его имя, потому мы и не приводим его на этих страницах. А до 1927 года улица эта называлась Лавочной и сохранившиеся ещё кое-где сытые многооконные купеческие особняки с витринами магазинчиков на первых этажах, оправдывают это старое наименование.
Считается, что «Хмельным» знаменитый перекресток прозвали в пятидесятые годы двадцатого века, когда в угловых домах, его образующих, один за одним открылись вино-водочный магазин, типичная советская пивная для трудового народа, ещё – рюмочная, которую облюбовали местные служители муз и учителя, и, наконец, единственный в городе ресторан «Центральный» – удобный для свадеб и поминок. Если эти заведения и конкурировали друг с другом, то, само собой, не ценами, а мерой обшарпанности фасада, убогости интерьера и равнодушной, привычной грубости персонала (одинаково массивных, словно