и поила ребят почаще, думая перебить их аппетит. В суп клались все травы, крапива, щавель, лебеда – и все съедобное. Потом все это протиралось сквозь сито, и в этот чугунок мама клала чуть обжаренную муку, и ребята съедали весь чугун за обед. Колька, самый ненасытный едок, еще долго дочиста выскребывал посуду. Ребята объели цветы акации, ели другие цветы и листья, выкапывали корни лопухов. А мама всегда держала наготове отвар дубовой коры на случай расстройства их животов. Зато спали они хорошо. Пришел дядя Егор, прибил доски к парильным полкам, мама наложила туда сухой травы и ребята спали почти до обеда, а мама уносила Аню, уходила на другой конец сада и старалась дать ребятам подольше поспать. В середине июля мама встретила колхозного возчика. «Ты что же, Матрена, хоть бы одолжила мне чего-нибудь из посылки. Я не обязан возить тебе». «Какая посылка?» – изумилась мама. «Два дня назад тебе была посылка из Москвы. Я все передал твоей свекрови. Ведь ты там проживаешь». Мама кинулась к свекрови. Там уже почти все было съедено, только в деревянном ящичке лежало немного крупы. Произошел скандал. Мама обвиняла свекровь, что она объедает своих внуков, а свекровь уверяла, что даже не разобралась, откуда что пришло. Маме пришлось уйти с горькими слезами. Недалеко у колодца несколько баб брали воду. Они все слышали. Они выразили маме полное сочувствие. Свекровь все не любили за ее жадность, сварливость и желание урвать. Они советовали маме поговорить с возчиком, конечно, придется ему отстегнуть. Мама пошла к возчику, просила все отдавать ей и ее детям, а она будет благодарна ему. Возчик обещал. Мама шла домой очень расстроенная, но в душе у нее гнездилась радость. Значит муж жив, где-то устроился на работу, прислал посылку на 10 килограмм. Дай Бог, чаще этому повторяться. А может, внутри в посылке будет какое-нибудь письмо, может, деньги. На ящике посылки мама увидела только штамп почты, обратного адреса не было, да это и понятно. Через две недели пришла еще посылка, а еще через две – другая. Половину занимало пшено, мука и сахар. Мама перещупала все, но никаких бумаг, ни денег. На посылке не указывался московский адрес и номера почт были разные. Значит, папа остерегался. Мать пересыпала в мешочек крупу, сахар и относила потом возчику. Посылки окончательно не спасали, но ведь сколько они поели клубники, которая росла в степи изобильно. Недавно мать уже стала копать понемножку картофель, добавляя его аккуратно в суп. Один раз она помыла мелкую картошку и сварила ее отдельно. Ребята жадно ели целиком, со шкурками и все просили сварить еще такую еду. Мама радовалась за ребят и как-то освободилась от своих страхов. Они жили отдельно за мостом. Мама даже не ходила к родственникам, которых было у нее полсела. Однажды она проходила мимо группы баб у колодца. Они разговорились. Одна женщина сказала: «Я недавно видела мать Барбашина. Она напоминала сыну про тех, кто вновь сюда приехал. А сын ей ответил: «Мы скоро с ними разберемся. Расправимся сурово». Женщины
