И милосердие гоня,
Всё, всех на свете избегая,
Саму себя, и ту кляня.
Мне Бог другой другую душу
Вложил в страдающую плоть
И, мир презрением разрушив,
Велел себя перебороть,
Испив до дна разлуки чашу,
Возмездья кубок пригубить,
Понять, что мира нету краше,
Что мир таким и должен быть,
Что избежать нельзя напастей,
Жить невозможно, не скорбя,
Что мир в того всецело власти,
Кто любит одного себя,
Грехом гордыню не считая,
Пусть падшим, ангелам служа,
Не веря, что достигнет рая
Его заблудшая душа.
Гадкий утёнок
Подгоняем стужей,
Жёлтый лист кружит.
Никому не нужен,
Всеми позабыт,
Я в пещере скрылся
От насмешек злых.
Сам себя стыдился.
В сумерках ночных,
Крылья расправляя,
Над волной парил,
Тусклой свечкой тая
В отблеске светил.
Средь зари сиянья
Солнце как звезда,
Над замёрзшей дланью
Сонного пруда
Опустилась стая
Белых лебедей,
В перьях отражая
Серебро лучей.
Далью очарован,
Магией огней,
Я паду, заклёван
Стаей лебедей,
Но не буду стужей
Лютою убит.
Никому не нужен?
Золотом горит
Отраженье в глади,
Чистой, как кристалл.
В сказочном наряде
Я себя узнал,
Лебедем прекрасным
Принят в стаю был
Там, где в небе ясном
Солнца диск почил.
Клетка
Безудержно небо искрится
Средь туч золотого венца,
Дочитана жизни страница
В безжалостной книге Творца.
Из клетки я мёртвую птицу
Достала дрожащей рукой.
Как сладко, должно быть, ей спится
В обнимку с вселенской тоской!
Разлука её не тревожит,
Отчаянье сердце не жжёт,
Скупая обида не гложет,
Что жизнь стороною идёт.
Не нужно ей верить напрасно
Всем церкви заветам святым,
Что жизнь наша будет прекрасна,
Лишь только того захотим,
Что счастье даровано людям
Бессмертною жертвой Христа,
Коль веры азов не забудем
Мы в сердце своём никогда.
Под яблони белой фатою
Пернатого друга зарыв,
В слезах я прошла стороною,
Уныло главу опустив.
Но, лай различив громогласный,
Вернулась. С печалью в глазах
Увидела тело несчастной
И кровь на собачьих клыках.
Хоть сердце застыло тоскливо
В груди одинокой моей,
По-прежнему солнца огниво
Пылало безумием дней.
Жертвоприношение
Опустилась