– С вами случилась беда, от которой вы не умрете, – произнес Николай Сергеевич и внимательно посмотрел на Федора Михалыча. – По непонятной причине – непонятной не только нам, но вообще пока неизвестной науке – у вас в организме стали стремительно вырабатываться женские гормоны. То есть они есть у всех, как и мужские, но у вас женских стало вырабатываться значительно больше, чем мужских. Говоря проще, вы стали стремительно превращаться в женщину. – Профессор еще раз внимательно посмотрел на Федора Михалыча и закончил безжалостно: – И процесс этот необратим.
В глазах Сугробина запрыгал кабинет, раздвоились врачи, он стал сползать на пол. Доктор кивнул стажеру – его на этот случай и позвали, – тот подскочил, усадил пациента обратно на стул, сунул под нос нашатырь. Федор Михалыч пришел в себя.
– Необратим – значит, буду… бабой? – тихо спросил он, и голос его звучал не по-мужски.
– Уже, – коротко ответил профессор. – Уже стали.
– Что же делать? – скорее выдохнул, чем спросил Сугробин.
Николай Сергеевич вздохнул.
– Это и есть самый трудный вопрос… Существует два пути: либо сделать операцию – и вернуть вам мужское достоинство в полном объеме, либо сделать вас полноценной женщиной – для этого опять же требуется операция. Убрать то, что больше не понадобится, и… скажем так – встроить то, что должно быть у каждой женщины. Только детей рожать не сможете все равно.
– Погодите! – тонко закричал Федор Михалыч. – Что вы мне тут – детей, рожать, женщина… Где такие операции делают, чтобы снова – в мужика? Говорите адрес, любых денег не пожалею, сберкнижку очищу, любую очередь отстою!
Николай Сергеевич снова вздохнул.
– Что ж, пишите адрес: Соединенные Штаты Америки, Нью-Йорк…
Сугробин дико посмотрел на него:
– Издеваетесь?
– К сожалению, нет. Дело в том, что в Советском Союзе операции по смене пола запрещены. В любую сторону.
– Так я же не менять – я же вернуть хочу!
– С медицинской точки зрения вы – уже женщина. Но и полноценной женщиной вас тоже никто здесь, у нас сделать не сможет. По той же причине. Такая вот история…
О том, что было дальше, расскажу коротко.
Жена мягко, но решительно предложила Федору Михалычу переехать в дом недавно (очень вовремя!) умерших его родителей. Аргумент звучал просто и убедительно:
– Что я должна говорить детям? А так скажу – разошлись…
Вся деревня узнала о недоделанном транссексуале в несколько дней. Хозмаг пришлось на несколько дней закрыть, якобы на ревизию: деревенские приходили сюда группами, чтобы задавать дурацкие вопросы. Пьяный парторг выговаривал похмельному директору:
– Ну разве хорошо, что ведущий бригадир у тебя – пидарас?
Тот изумленно спрашивал:
– Почему –