Арея, будто указывая ему дорогу домой. Он вынужден был называть домом всякое пристанище, где появлялся время от времени на протяжении хотя бы сотни лет. Не изменяясь внешне, как другие, он не мог общаться с постоянным кругом людей, не вызывая при этом их удивления, испуга или зависти. Нечего и говорить, что он не мог иметь друзей или встречаться с одной женщиной хотя бы десяток лет, и о том, чтобы завести детей, которых можно было бы самому воспитывать, он не мог и подумать. Он вынужден был иметь много домов, куда изредка наезжал, жил год-другой в одном из них, а потом переезжал в следующее место… В общем, он ехал в один из таких домов, предвкушая заслуженный отдых после длительного путешествия, когда, подъезжая к Константинополю, услышал вдруг впереди женские крики о помощи и звуки, сопровождающие вооруженную схватку. Нельзя было обминуть схватку лесом, а пережидать ее окончания в наступающей темноте казалось неразумным, да и женские крики призывали к действию, так что он все-таки покинул коляску и приказал двум слугам следовать за ним. Десяток разбойников, заметив невовремя появившееся подкрепление, спешно ретировались, растворившись среди деревьев, и Арею не оставалось ничего иного, как принимать пылкие проявления благодарности от женщины, которая, едва исчезли нападавшие, распахнула дверцу своей карруки и кинулась к нему на шею. Ее проявления благодарности, не теряя пыла, продолжались до утра, ибо он оказался в ее доме, а не в своем, как планировал перед встречей с ней, но совсем не жалел об этом. Сказать, что Елена была красива, – значит не сказать ничего: она была захватывающе красива, так как и в самом деле бесшумным налетом своих женских чар захватывала в плен, и спастись от этой головокружительной атаки казалось невозможным. К тому же она была дьявольски умна, что позволяло ей постоянно поддерживать необходимую остроту чувств во взаимоотношениях, так что Арею за все последующие годы ни разу не пришла в голову мысль, что она ему может надоесть. Возможно, ее изощренный ум сообщал ей некую загадочность (ум вообще загадочная штука) в глазах окружающих, но в глазах Арея он придавал ей постоянное, неугасающее очарование, что в конечном счете и поддерживало необходимое чувство новизны в их отношениях в дальнейшем. На этот счет Арей относил и некоторые странности ее жизненных обстоятельств, о которых он упоминал в описанном выше разговоре. И правда, Арей мало знал о ней, но, будем справедливы, он никогда не стремился что-либо знать о женщинах, которыми мимолетно увлекался, кроме самого необходимого, а уж о себе и тем более не сообщал им ничего существенного. Здесь же, похоже, был другой случай: Арей хотел узнать о Елене больше, что каким-то непонятным образом переплеталось с его желанием разобраться в причинах развала Римской империи, и это отчего-то беспокоило его.
* * * Что касается причин развала империи, то для их определения Арею пришлось вернуться к самым истокам появления человека на Земле – то есть к временам, последовавшим непосредственно после ухода многочисленных
