А для Бренсона все было просто: женщины были средством удовлетворения его физических потребностей. Их положение, статус и желания в расчет не брались. Он никогда не думал, чего хотят они. А если их стремления совпадали с его – это была чистая случайность. И надо признать он не понимал, что в этом плохого.
Уважал он только одну женщину – свою тетю. И только ради нее всегда готов был стать лучше. Жаль она никогда не употребляла свою власть, обожая племянника таким, каков он есть. Разве кто-то способен еще на такое? Бренсон всегда подозревал, что тетя просто не хочет, чтоб он вырос и стал серьезным. За время, проведенное в Лондоне они просидели немало приятных вечеров за беседой. И зная, что в последнее время он ведет себя более, чем достойно Бренсон был горд сам собой. А тетка диву дивилась, как кто-то мог сказать худое слово на ее ангелочка. Она нарочно избегала острых тем, связанных с любовными похождениями племянника, уверяя себя, что ему еще рано жениться. А на самом деле в душе ревновала и боялась, что какая-то девица похитит сердце ее любимца.
Смерть Ричарда очень поразила добросердечную даму, и она призналась, что если бы шурин не пригрозил, она бы сообщила все Бренсону в тот же день.
– Эти слухи и твой отец меня вконец доконали, я уехала к себе в поместье, подальше от Лондона. Просто жуть, когда твое имя так теребят все, кому не лень. Будь мой дорогой Сиви (так ласково называла она своего покойного мужа – Сильвера Уэлсера) жив, он бы умер во второй раз. А потом новость о кончине Редингтона. Нет, я никогда его не любила и в частности изза тебя, мой дорогой, но все же это смерть, понимаешь! Мне пришлось взять на себя столько хлопот. Я понимала, что лучше уладить все поскорее. Признаюсь, так мне было страшно, дорогой мой мальчик, ведь он меня не переносил на дух. Может для него, лучше было быть погребенному его злейшим врагом, чем быть в таком долгу передо мною. Ирония, не правда ли?
Тебя, мой дорогой, мы бы не дождались, скажу, он был очень плох, а на дворе жара. Одним словом, все было быстро. Многие уважаемые люди все же пришли, но были и те, кто из-за слухов посчитали лучшим, воздержаться. Правильно или нет, но так и было.
– А Ричард, как было дело с ним?
– Ох, милый! Тебе этого лучше не знать. Твой отец был в бешенстве, и мне казалось, он будет изрыгать проклятия на глазах у света за позор сына. Немалых ему стоило усилий перенести погребение. Только в конце он искренне оплакивал сына, а не потерю его репутации. Все же он его действительно любил. Много людей пришло его проводить – это было достойно.
– И только меня не было, – с горечью добавил Бренсон, чем вызвал у тетки новый приступ слез.
– Это моя вина, милый мой, я должна была нарушить запрет, но потом подумала, ты бы все равно вовремя не добрался, а ждать бы не стали. Отец бы не позволил…
– Ну не плачь тетя Бет, это не