Мы начали выступать по всему Лондону, и Арнольд оплатил нам демозапись в передвижной студии в Рикмансворте. Каким-то чудом ему удалось подсунуть это демо лейблу «Фонтана Рекордз», и, что еще чудеснее, они выпустили сингл: песню моего сочинения, точнее, единственную сочиненную мною песню под названием «Вернись, беби». Это не дало нам ничего. Пару раз песню прокрутили по радио, как я подозреваю, на малоизвестных пиратских радиостанциях, готовых ставить в эфир что угодно, лишь бы лейблы хоть что-то им заплатили. Потом прошел слух, что наша песня будет в Juke Box Jury[48], и мы добросовестно в назначенное время собрались у телевизора. В передачу песню не включили. Потом мы выпустили еще один сингл, тоже написанный мной, под названием «Странный мистер». На этот раз про Juke Box Jury даже никаких слухов не ходило. Песня просто канула в Лету.
В конце 1965 года мы начали сотрудничать с Роем Темпестом – агентом, который возил на гастроли в Англию американских чернокожих артистов. В кабинете у него стоял огромный аквариум с пираньями, и дела он вел тоже как пиранья. Если ему не удавалось заполучить The Temptations[49] или The Drifters[50] в Америке, он находил команду никому не известных чернокожих певцов в Лондоне, одевал их в костюмы и отправлял в турне по ночным клубам, предварительно назвав их The Temptin’ Temptations или The Fabulous Drifters. И когда после концерта все начинали жаловаться на обман, он отвечал как ни в чем не бывало: «Конечно, это не The Temptations! Это The Temptin’ Temptations! Совершенно другая группа!» Можно сказать, Рой Темпест изобрел растиражированный ныне способ использования знаменитых имен.
В некотором смысле сотрудничество с ним «Блюзологии» складывалось успешно. По крайне мере, мы работали бэк-группой у очень приличных артистов, таких как Мэйджор Лэнс[51], Патти Лабелль[52] и ее группа The Bluebelles, Фонтелла Басс[53], Ли Дорси[54]. Я оставил работу с корреспонденцией духовых оркестров и начал зарабатывать на хлеб как профессиональный музыкант. На самом деле у меня не было другого выбора. Невозможно сочетать дневную работу в офисе и вечерние выступления при той безумной загрузке, которую обеспечивал нам Темпест. Правда, платили очень мало. «Блюзология» зарабатывала пятнадцать фунтов в неделю, ими надо было оплачивать бензин, еду, а иногда и ночлег: если мы выступали далеко от Лондона, приходилось останавливаться в гостиницах, где постель и завтрак стоили пять фунтов. И я уверен, что звезды блюза, с которым мы аккомпанировали, получали немногим больше. А вот нагрузки были нечеловеческие – бесконечные разъезды по стране, и так вечер за вечером. Мы играли в крупных региональных клубах – «Оазис» в Манчестере, «Моджо» в Шеффилде, «Плейс» в Хэнли, «Гоу-гоу» в Ньюкасле, «Клаудс» в Дерби. Выступали и в крутых лондонских клубах: «Сибилла»,