Точное попадание. Елена Виаджи

слушала, потягивала вино. Ближе к ночи начинались байки из академической жизни и анекдоты на тему ниже пояса. Мои наивные реплики вызывали умиление и смех.

      Мне уже исполнилось 16, как вдруг Михалыч позвонил мне и пригласил прийти к нему. Меня насторожила его настойчивость. Раньше мы всегда ходили с отцом. Я вежливо отказалась, сославшись на занятость перед экзаменами.

      Вскоре отец спрашивает:

      – А Михалыч тебе не звонил?

      – Звонил. Приглашал в гости, но я отказалась.

      – Но ты все же сходи, а то он обижается.

      Странно, думаю. А что там делать?

      Я поддалась и как-то после уроков появилась у него в студии. Вошла и с порога почувствовала напряжение. Михалыч странно на меня смотрел через толстые стекла очков.

      – Ну, давай чаю попьем, – предложил он. Пока он возился с электроплиткой, я пошла в спальню, откуда открывался роскошный вид на ленинградские крыши. Услышала, как он подошел совсем близко и взял за плечи. Усадил на кровать. Попытался обнять. Я резко встала. Старалась не показывать испуга.

      – Я, пожалуй, пойду.

      – Подожди.

      Он прижался ко мне сзади и стал трогать мои соски.

      Я чувствовала, что его затрясло от возбуждения.

      – Не надо.

      Я высвободилась и ушла.

      Стало противно, что меня лапал старый дядька. А еще друг отца. Весь его авторитет сразу испарился. А школьные обжимашки были в сто раз круче.

      Дома ничего не сказала. Не хотелось подставлять Михалыча. В любом случае я больше не собираюсь к нему ходить.

      Отец сказал сам:

      – Я знаю, ты ходила к нему.

      – Да.

      Отец больше не поднимал эту тему. Интересно, что сказал ему Михалыч.

      В десятом классе директор школы пришла просить нас соблюдать нормы поведения. Некоторые из нас курили за углом школы, наркоманов и двоечников отчислили после восьмого класса.

      У нас была образцовая школа с углубленным изучением английского языка. Но внешний вид некоторых девочек не соответствовал нормам советской школы. Мы носили чулки со стрелками, как у Мадонны, и лаковые лодочки на каблуке, крестики или цепочки в ушах. Подводили глаза черным карандашом. Помада была цвета сиреневого перламутра. Под школьные жакеты пришивали чудовищного размера накладные плечи, юбки нещадно зауживали и укорачивали.