– Молодой человек, не скажете сколько время?
Нашла молодого! Мне давно за пятьдесят, я похож на Чехова без пенсне, усов и бородки. «Сколько время?» – невежа!
– Девять рублей двадцать копеек, – отвечаю я и вновь закрываю глаза в надежде, что меня оставят в покое. Хотя его уже не восстановишь, не вернешь иллюзорность видений. Гражданка не уходит. Стоит и смотрит на меня в упор. Думает, поди, будто я идиот. Черт с ней, пусть думает, что хочет.
– Вы так странно отвечаете, словно издеваетесь! Я о времени спросила, а вы…
Вот назойливая муха!
– Время – деньги! Так яснее? Сколько берете за ночь?
– Хам! – кривит напомаженные губы оскорбленная женщина.
От такого, как я, можно ожидать чего угодно, – наверное, решила она. Действительно, вдруг я захочу свистнуть ей в ухо или принародно изнасиловать?! «Проститутка!» – мысленно парирую я и забываю о ней. Женщина без весла погребла по асфальтовой реке. Я проводил взглядом ее могучую вихляющую корму. Пора идти домой. Там меня ждут не дождутся кальсоны, исполняющие роль трико. Я взял их на распродаже по бросовой цене. Им уже лет десять, а они ни разу не соприкасались с мылом. Свисают со спинки стула как обрубки ног. Были когда-то светло-голубые, сейчас потемнели и напоминают джинсы «Wrangler» с пузырями на коленях и без фирменного зиппера «Talon». Я похож на свои кальсоны. Запутался… на Чехова или все же на кальсоны?! А, черт с ним – на чеховские кальсоны. Чтобы никому из них не было обидно.
Как и Чехов, я пишу; но изредка. По старой привычке – эпитафии. Сочинить их не так-то просто. Это вам не любовные сопли по тетрадному листу размазывать. Лаконичное выражение своего отношения к покойнику и восхваление его благородства, даже если он им отродясь не обладал, требует умственного напряжения. Когда поступает заказ, сочиняю некрологи – посмертные анкеты, умалчивающие о нелицеприятных моментах в биографии жмура. Напишешь, прочтешь и думаешь: может, и обо мне такой дифирамб накарябают? Силюсь припомнить добрые дела, которых отродясь не совершал, и начинаю их выдумывать. Нет, никак не получается из меня доброго самаритянина, хоть тресни! Вектор моего мышления постепенно уходит в сторону религии. А вдруг Бог есть? Следит за мной с облаков и записывает каждый шаг. Хотя я в этом сомневаюсь. Шаг влево, шаг вправо – исключительно человеческое изобретение. А религиозная фантазия – интеллектуальный бич, –