– Погоди, – сказал он, но сила ее рук не оставляла никаких сомнений, что сопротивление бесполезно. Она сняла с его пояса бластер, являвшийся скорее формальностью – Белкор стрелял только на тренировках на стрельбище, но ни разу в бою.
– Следуй за мной, – приказала она. – И ни слова.
– Кто ты такая, чтобы…
Она развернулась к нему, оскалив заостренные зубы, свойственные обычно лишь тви’лекам-мужчинам, и сжав кулаки.
– Я неясно выразилась, имперец? Не разговаривай со мной.
Вновь повернувшись, она повела его к пещере, где, судя по всему, ждал Чам. Не желая снова видеть ее зубы, Белкор предпочел смолчать.
Чам Синдулла стоял у входа в пещеру, держа в руке инфракрасный фонарь. В ночном воздухе его мрачное лицо казалось похожим на лицо призрака. Волосы Белкора взъерошил ветер, и у него вдруг тревожно засосало под ложечкой. Он никогда не доверял Чаму, но всегда считал, что тви’лек далеко не дурак. Чаму было известно, что Белкор изменяет если не Империи, то по крайней мере Морс, но знал он и то, что Белкор располагает немаловажной информацией о его деятельности – именами, явками. Полковник при желании мог в любой момент подрезать крылья Сопротивлению, и Синдулла не стал бы так рисковать. Но… эта встреча, похоже, отличалась от предыдущих.
– Обсудим все тут, – предложил Белкор. – То, что я хочу сказать, много времени не займет.
– То, что хочу сказать я, – займет, – ответил Чам, выключая фонарь. Повернувшись, он направился внутрь пещеры. – Следуй за мной.
У полковника, оказавшегося между Исвал и Чамом, не оставалось особого выбора. Он положил руку на пустую кобуру, вызвав усмешку Исвал.
– Будь начеку, – сказал ей Чам через плечо, и она заняла позицию у входа в пещеру.
Белкор поспешил вслед за Чамом, углубляясь в пещеру.
– Я ничего не вижу, Синдулла, – пожаловался имперец, выставив руки перед собой. Тви’леки, проводившие немалую часть жизни под землей, прекрасно видели в темноте. Белкор никогда еще не чувствовал себя столь уязвимым. Дыхание его участилось, на лбу выступила испарина.
Снова включился инфракрасный фонарь, осветив Чама, который стоял прямо перед Белкором, глядя ему в лицо.
– Проклятье! – выругался полковник.
– Это старые пещеры, – пояснил Чам. – Горы пронизаны ими. Мой народ уходил в них, создавая отряды Сопротивления. Так повторялось раз за разом. Угнетатели меняются, но пещеры остаются прежними.
Он осветил фонарем стены, и Белкор увидел на них граффити против оккупации. Некоторые из них относились к временам Войн клонов или более ранним.
– Тви’леки не любили джедаев и сепаратистов точно так же, как и Империю, – заметил Белкор.
– Мы не любим любой гнет, – отрезал Чам.
Позади них мимо входа в