После чего вновь подключался хозяин со свистком. Он свистел собаке, чтобы та, подвывая, продолжала беседу со своими последователями. Толпа, замерев, вслушивалась в эти звуки, пытаясь разобрать в них слова. А когда, наконец, проскакивало нечто похожее на человеческую речь, толпа оживленно и шумно спорила о том, что это значит.
«Сколько лет я проживу?»
«Смогу ли я иметь детей?»
«Стану ли я богатым?»
Тройка самых часто задаваемых вопросов.
В какой-то момент хозяин вообще переставал говорить, потому что толпа внимала каждому звуку, который исходил от пса, находя ответы на свои вопросы.
Наш общий знакомый Симеон вскоре был изгнан из этого культа за нарушение правил. Он сделал недопустимое – попытался украсть дворнягу после одного из выступлений. Он был слишком воодушевлен завершающей речью пса, что ему даже показалось, что тот сам приказал ему забрать себя.
Далеко ему, конечно, уйти не удалось. Его поймали сразу же на выходе из здания. Оказалось, что охраны у пса ничуть не меньше, чем у короля средневекового государства. Удивительно, что его вообще оставили в живых за такое, хотя изрядно намяли бока и запретили даже близко появляться рядом с этим местом.
Будучи вне себя от гнева, наш герой решил найти замену именитому псу в лице простых дворняг с улицы. Встречая на улице хоть какую-то отдаленно похожую псину, он забирал ее к себе домой и, посадив на привязь, начинал задавать свои вопросы. Терпению его соседей вскоре пришел конец, и они вызвали полицию, которая лишь развела руками перед возмущенными жильцами, объяснив, что Симеон ничего не нарушает и даже шумит только в отведенные для этого часы.
Не прошло и полгода, как он окончательно съехал с катушек от череды безуспешных попыток найти замену. Тогда-то он и заявился в уже знакомый нам приют.
Я смотрю, за время моего рассказа ты уже наполовину сполз на пол со стула?
Ну, хорошо, тогда устраивайся там поудобнее, а я продолжу.
Симеон привел домой этого доверчивого мальчика, который был рад любому проявлению заботы. Откуда же он знал, что, попав туда, он еще долго не увидит ничего, кроме провонявшей пустой комнаты с ободранными обоями и цепи, прикованной к батарее. Комнаты, пол которой прочно впитал в себя запах собачьих испражнений. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы вконец уставшие от вечного шума соседи не вломились однажды к Симеону домой. Бедолага от неожиданности выскочил с разбегу в окно