– Ай! – восклицаю я.
– Тише. Через секунду все пройдет.
Я закрываю здоровый глаз и вдыхаю запахи, которые витают в комнате Иррении. Она выбрала своим ремеслом не изготовление украшений, как остальные сестры, а целительство. Иррения прошла обряд инициации лишь в прошлом году, но уже лучше всех в деревне умеет составлять лекарства. В ее комнате полно отваров собственного приготовления, повсюду благоухают засушенные травы. В последнее время она увлеклась экспериментами с ядом зирапторов в попытках привить нашим воинам иммунитет к их парализующим укусам.
Иррения – добрая душа, самая безотказная из всех известных мне людей. Именно поэтому она всегда так поздно возвращается домой. Сестра не может вынести мысли, что кто-то будет страдать от болезней или ран. Каждый день она работает, пока не исцелит всех либо пока не упадет с ног от усталости.
Хотя глаз по-прежнему не открывается, на смену покалыванию приходит блаженное онемение. Сестра втирает в рану еще немного мази, пока я заканчиваю повествование о произошедшем сегодня со всеми мельчайшими подробностями.
– Убегать из дома было глупо, – подводит она итог. – Ты могла пораниться или погибнуть тысячью разных способов. Рада, что удар по лицу – сама худшая из твоих ран. А что, если бы тебе навстречу в чаще выскочил зираптор? Утром мы не смогли бы даже опознать твои останки! Представь, что было бы с отцом!
– О, да, бедный отец! Что бы он стал делать без наследника, которому можно передать бразды правления?
– Он тебя любит, Расмира. Твоя смерть его бы сломила.
Из-за его планов на меня. Сама по себе я же ничего не значу.
– По крайней мере мать была бы счастлива, – шепчу я.
Сестра тыкает пальцем в мой опухший глаз. Я издаю крик, который наверняка разбудил Ашари, чья комната находится по соседству с моей.
– Какого черта, Иррения? – осторожно прикрываю глаз рукой, стараясь его не задеть.
– Не смей так говорить! У всех свои заботы, и не нужно делать проблемы матери и отца своими. Ты ни в чем не виновата. – Она поддевает пальцем мой подбородок, чтобы я посмотрела ей в глаза. – Я тебя люблю. Похоже, и тому парнишке ты небезразлична. Наставники тебя обожают. В любом случае ты заслуживаешь быть любимой. Просто не все умеют показывать свои чувства. Зато ты не повторишь их ошибки.
– Ты ужасно мудрая, знаешь ли, – говорю я ей. – А еще самая добрая. – Последнюю фразу я говорю ей каждый день. Если кто и заслуживает место в раю Рексасены, так это Иррения. Поэтому я постоянно упоминаю сестру в ежевечерних молитвах богине.
– Ну, хватит уже говорить обо мне, – отвечает Иррения. – Давай лучше подумаем, как навести твоего парня на мысли о поцелуе.
Глава 3
Идеи сестры были одна безумнее другой: оказаться с ним взаперти в каком-нибудь темном чулане, нарочно споткнуться и упасть к нему в объятия, попросить вынуть воображаемую соринку из глаза. Однако я решила, что не буду больше ждать решительных действий от Торрина.
Я