Вникаешь, как в мудрость царя,
И если предчувствует молодость
Во всём необъятные дали,
И если бокал Цинандали
Янтарно-звенящ, как заря.
Ведь завтра опять уготовано
Без ревности и без расплаты
Июньскою ночью крылатой
Желанное длить забытьё,
Пока в тишине околдованной
Качается занавес пёстрый
Прохладой рассветной и острой
Целуемый в окнах её.
4
Сном, мимолётным, как слово,
Краткая ночь завершилась.
Многоголос и кипуч,
День занимался, и снова
Серое небо расшилось
Красным узорочьем туч.
Лишь обняла. Не сказала:
Вольное сердце – в плену ли?
Кинут приветливый дом:
Мощные своды вокзала…
Залы в рокочущем гуле…
Сутолока над багажом.
Нет – подожди! Ещё рано!
В тёплое утро сырое
Ты мне как жизнь дорога.
Разве не горько и странно
Будет тебе, что не двое
Видят моря и луга?
Тамбур. Спешащие клочья
Толп, облаков, разговора,
Дыма и пара клоки…
И посмотрел я, как ночью,
В серые эти озера,
В эти дневные зрачки.
Что ты?.. Я вздрогнул. Навстречу
Сумрак роился бездонный,
Тихий, глухой, как вода,
Тот, что задолго до встречи
Стыл над вселенною сонной
И не пройдет никогда.
Может быть, то, что приснилось
Мне как бездумное счастье,
Было грозой и огнём?
Может быть, сердце склонилось,
Полное муки и страсти,
В чёрный, как смоль, водоём?
Лязгнули сцепы вагонов,
Дрогнул рычаг в семафоре,
И, отпустив тормоза,
Прочь для степных перегонов
Поезд помчал твоё горе,
Облик твой, речь и глаза.
5
И не избавил город знойный
От тёмных дум,
Клубя вокруг свой беспокойный,
Нестройный шум.
Как острия протяжных терний,
Любой вокзал
Свои гудки из мглы вечерней
В мой дух вонзал.
Белесой гарью скрыт, как ватой,
Небесный румб;
Росток засох голубоватый
У пыльных клумб.
Скучая, вновь сойдутся люди
У тусклых ламп;
Ещё плотней сомкнутся груди
Громад и дамб…
Что без тебя мне этот город,
И явь, и сны,
Вся ширь морей, поля и горы
Моей страны?
He верю письмам, снам не верю,
Ни ворожбе,
И жизнь одним порывом мерю:
К тебе! К тебе!
6
Свисток. Степную станцию готов