А она симпатичнее, чем мне казалось. На первый взгляд она кажется довольно простенькой, но если присмотреться, то она очень даже ничего. Длинные светлые волосы свободно падают ей на плечи. Платье нежно-голубого цвета подчеркивает изящную фигурку. Такой даже лифчик не нужен.
Сама я без лифчика из дома ни ногой.
Габби хватает меня за руку и тащит танцевать. К нам тут же присоединяется Кэйтлин, за ней – Эрика и Бринн. Через пару мелодий рядом пристраиваются Итан и Кэтрин. Марк по-прежнему потягивает пиво.
– Он что, совсем не танцует?
Габби лишь пожимает плечами. Я поворачиваю голову и вижу, как Кэтрин в упоении кружится с Итаном.
А если и домой они уедут вместе?
Габби тянет меня за руку, возвращая к реальности. Она пытается что-то сказать, но за шумом ее совсем не слышно.
– Пошли, подышим свежим воздухом! – кивает она в сторону дворика.
Улыбнувшись, я иду за ней.
Переступив через порог, мы оказываемся совсем в ином мире.
Здесь тихо – гораздо тише, чем в баре, где непрерывно гремит музыка.
– Ну, как ты себя чувствуешь? – спрашивает Габби.
– Прекрасно. А в чем дело?
– Да так, – качает она головой.
– Стало быть, Марк не танцует? – спешу я поменять тему. – Ты же так любишь танцевать! Ну что бы ему стоило пригласить тебя?
Габби лишь морщит носик.
– Танцы – это не про него. Но я не переживаю. Никто не совершенен… разве что мы с тобой, – с улыбкой добавляет она.
Дверь бара открывается, и во дворик спускается Итан.
– Что это вы, девчонки, здесь делаете? – спрашивает он.
– Представляешь, Марк не танцует, – сообщаю я ему.
– Пойду попытаюсь хоть немного расшевелить его, – говорит Габби и скрывается за дверью бара.
Я остаюсь наедине с Итаном.
– Похоже, ты слегка замерзла, – говорит он, присаживаясь на пустую скамейку. – Я бы предложил тебе свою рубашку, но под ней ничего нет.
– Да, не стоит нарушать здешний дресс-код, – киваю я. – Ничего, сама виновата. Решила, раз уж я в Лос-Анджелесе, так почему бы не одеться полегче? Вот только…
– Вот только на дворе февраль. И это Лос-Анджелес, а не экватор.
– Даже странно, до чего незнакомым кажется этот город, ведь я прожила здесь столько лет, – я усаживаюсь рядом с Итаном.
– Так-то оно так, но ты уехала, когда тебе было восемнадцать. А сейчас тебе почти тридцать.
– Двадцать девять, если не возражаешь.
– До чего же здорово, что ты вернулась, – смеется Итан. – Мы не жили в одном городе уже… да, почти тринадцать лет.
– Теперь я и вовсе чувствую себя старушкой.
– Как ты? – с улыбкой спрашивает Итан. – Все в порядке?
– Да, просто мне надо кое-что обдумать.
– Не хочешь поговорить об этом?
– Может быть. Попозже.
– Попозже, – кивает он. – Я с радостью тебя выслушаю.
– Что у вас с Кэтрин? – спрашиваю я с нарочитой небрежностью.
– Ничего, –