К сожалению, Гитлер не попался в паутину, сплетенную Хаммерштейном. Никакие увещевания генерала не могли побудить его прибыть в западную группировку войск. Это был первый случай из бесконечной череды ему подобных, когда Гитлер уходил от приглашений посетить ставки командующих действующими армиями. Гитлер, безусловно, очень хорошо знал, какие чувства испытывает к нему Хаммерштейн, и не спешил оказываться в «зоне его достижимости», предпочитая оставаться за ее пределами. Вся эта история лишь привлекла внимание Гитлера к фигуре Хаммерштейна. После победы в польской кампании на высшие командные должности было выдвинуто много новых людей, и вскоре Хаммерштейн был заменен на своем посту и фактически отправлен в горькое для него изгнание в виде полной отставки. «Я бы обезвредил его (Гитлера. – Ред.) раз и навсегда, – сказал позднее Хаммерштейн, – причем без всяких юридических формальностей»[24].
Хаммерштейн умер в апреле 1943 года, и, хотя он всегда держался особняком, в оппозиции не нашлось человека, который мог бы его заменить. Мнение о нем, высказанное Уилер–Беннеттом, который отличался беспощадными и суровыми оценками генералов – коллег Хаммерштейна, может служить надгробной надписью: «Он обладал не только мужеством, бесстрашием и четким и ясным пониманием военных вопросов, но был также очень мудрым человеком, честность и патриотизм которого ни у кого не вызывали сомнений… Он умер, чтимый, уважаемый и оплакиваемый всеми, кто его знал… »
Верный защитник ФРича Ганс Остер
Руководителем, если так можно выразиться, исполнительной власти оппозиции, каковым при благоприятном стечении обстоятельств мог бы стать Хаммерштейн, оказался человек, занимавший более скромный пост и имевший не столь внушительный послужной список. Полковник (позднее генерал–майор[25]) Ганс Остер хотя внешне и отличался от Хаммерштейна, но по сути был сделан из того же материала. Среднего роста, стройный и элегантный в отличие от массивного Хаммерштейна, прямой и открытый, он напоминал кавалерийского офицера. Он также ценил радости жизни, может, не столь рьяно, как Хаммерштейн, но столь же искренне и от всей души. Он очень любил лошадей; был преданным другом, любил и уважал своих друзей; с радостью проводил время в компании своих товарищей–офицеров; иногда не упускал случая и пофлиртовать[26].
Из тех способных и мужественных людей, которые попали в руки вызывавшей у всех страх СД (службы безопасности), никто не произвел на своих «тюремщиков» столь сильного впечатления, как Остер[27].
Будучи по натуре человеком прямым, Остер часто забывал об осторожности и оказывался на грани того, чтобы самому себя выдать. Как и Герделер, он выражал свои взгляды слишком громогласно