для мусора, около которой уже лежало несколько белых комочков. Его буквально трясло от ярости: как, черт возьми, она могла вспомнить имя любовника и напрочь позабыть о муже? Раздражение нарастало, и все попытки сконцентрироваться на работе оказались бесплодны. Конечно, Викторию нельзя было назвать женой в традиционном понимании этого слова, а учитывая историю их знакомства, совершенно не следовало удивляться избирательности ее памяти. Но после аварии она, казалось, изменилась, выглядела дружелюбной и милой, а потом нанесла удар, когда он менее всего был ожидаем. А ее голубые, словно незабудки, глаза излучали такое тепло и невинность – точно глаза ребенка. Виктория словно безмолвно взывала о помощи – а оказалось, она вспоминает любовника. Что ж, это очень на нее похоже. Уэйд выхватил новый лист бумаги. Если бывшие кавалеры – лучшее лекарство от амнезии, то у его супруги определенно назревает проблема: никто не способен вспомнить имена их всех. Да и приглашать их сюда он не намерен. Стиснув зубы, Уэйд вновь швырнул бумагу в корзину и опять промахнулся. Откинувшись в кресле, он вздохнул. Идиотская ситуация! Когда все только начиналось, затея с фиктивным браком казалась Уэйду блестящей: отец Виктории потерял свое состояние, играя на бирже, но дочь успела ощутить вкус светской жизни и, даже будучи бедной, словно церковная мышь, умело создавала образ состоятельной и утонченной особы, а Уэйду этот фарс был на руку. Ему нужна была дама, умеющая подать себя в обществе и прикинуться женой миллиардера. В этом отношении Виктория была неподражаема. Она порой могла даже сыграть счастливую супругу. Вот только хранить свои секреты в тайне она не умела.
Уэйд уже давно утратил надежду найти себе спутницу жизни, достойную любви и доверия. Дважды он влюблялся, и оба раза избранницы казались ему искренними, но потом оказывалось, что их чувства – притворство ради того, чтобы подзаработать денег. Разочарованный в людях и растерянный, он решил больше не рисковать своим сердцем. После аварии Виктория, казалось, полностью изменилась – и обстоятельство это не могло оставить Уэйда в стороне. Из незнакомки, что лишь по документам имела право называться его женой, она превратилась в женщину, к которой сложно было оставаться равнодушной: Уэйду хотелось быть рядом и защищать ее. Порой он ловил себя на мысли о том, что хочет сидеть с женой всю ночь, обнимать ее… Подумать только, всего три недели назад он не выносил ее присутствия! Теперь же дивился – как прежде он никогда не замечал ее изящества, тонкой талии, округлой груди, соблазнительной походки? А ее губы… Неужели они всегда были такими пухлыми и манящими? Никогда прежде Уэйда не привлекала та, что считалась его супругой. Сейчас же при одной мысли о ночи с Викторией ему хотелось забыть все, что было, и ласкать ее до тех пор, пока она не выбросит из головы всех любовников и не произнесет его имя. Ничего подобного с ним не происходило за все пять лет их знакомства – может быть, это ему требуется помощь врачей?
Нужно собраться. Подобные мысли неприемлемы, смешны, абсолютно невозможны, учитывая сложившиеся обстоятельства. Виктория только что вернулась из больницы. И
