– Не, малой, погоди. Дальше-то что?
– Дальше? У вас рабочий день. У меня учебный. А потом вечер с семьей. Надеюсь, что и у Вас тоже.
Блин, я же могу собирать стадионы с такими речами, а вместо этого иду в школу, грызть пережеванный гранит науки. Я чувствовал и боль, и обиду, и злость на себя самого. Не так я трачу это драгоценное время. Совсем не так. А вот как именно распорядиться этим подарком, я пока не знаю. Да и вопросительные взгляды старшего брата не облегчали моей ноши.
Глава шестая. Лидия Игнатьевна
Я шел после занятий по коридору третьего этажа, там, где располагались кабинеты русского языка и литературы, истории, обществознания, маленький класс для групповых занятий по иностранному языку и кабинетик, который всегда был закрыт. По крайней мере, для нас.
– Здравствуй, Савва, – вдруг раздался у меня за спиной тихий женский голос.
Мы никогда не задумывались, сколько ей было лет. Мы всегда считали её немного «поехавшей» и, без сомнения, древнее пирамид. Невысокая, но очень статная женщина, чьи руки дрожали, а голос был тих и немного скрипуч. Поговаривали, что она сильно сдала именно в последние годы, борясь за здоровье собственного мужа.
При этом выглядела она всегда хорошо и элегантно. Она была из женщин того поколения и воспитания, которые умели держать себя и выглядеть безупречно вне зависимости от обстоятельств, условий и бюджета.
Мальчишками мы подтрунивали над её манерой одеваться, называя её старомодной: все эти платья, стоечки, минимальный набор украшений, всегда аккуратная стрижка, шарфы и пальто. «Черепаха Тортилла» называли мы её за спиной. Господи, как же стыдно! Дураки мальчишки. Теперь я знаю, что ей семьдесят четыре. И что она, без сомнения, великий человек!
Судьба таких людей – почти кино. Почти легенда! Её отец, бывший преподаватель Военно-морской академии в Петербурге, ликвидировал безграмотность после Гражданской войны, променяв город, офицерство и дворянство на скромное жалование сельского учителя и служение людям, за что чудом, при невероятной защите сельчан, избежал расстрела в тридцатые.
Мама же ее, следуя за мужем, взяла на себя обязанности фельдшера, работая в колхозе и за врача, и за медсестру, и за акушерку, принимая роды прямо на телеге в поле. А после начнется война и они все уйдут добровольцами. Отец снова на корабль, а они в медсанчасть. С войны Лидия Игнатьевна вернулась уже круглой сиротой.
А теперь на меня смотрели глаза необыкновенно мудрой и очень красивой женщины. Красивой именно изнутри.