Оттолкнув блондинку в униформе, она нырнула внутрь. Нужно было достать бумагу и ручку из сумки, зарисовать овец. Почему она положила сумку не под ноги, а наверх? Перелезать через усатого дядьку у прохода, открыть верхнюю полку? Матово блеял над рядами бледных домов закат. Крепость спала над обрывом, выдохи пены таяли в мелодраматическом изумлении. В тени пряталась сухая река. «Башня!» – закричал мальчишка, указывая во мглу кустов. Полуночная собака отозвалась ему толченой стеклянной присказкой. Ров пахнул сиренью, смертью и дерьмом. Всплывали из темноты жуки, мелко крошились о стекло, слезной зеленью стекали наискосок. Ухал что-то невыносимо привычное оркестр, спрятанный за цветением морщинистых лип, за тенями ветвей на лунной обочине.
Наталья открыла глаза, покосилась на соседа. Он мертво спал в кресле. Его ноги были укутаны полосатым пледом, из ушей свисала лапша наушников, хотя экран перед креслом не светился. Она осторожно перелезла через него, стараясь не задевать коленей. «Нет», – сказал он, не шевельнувшись. «Извините», – пробормотала она. Открыла верхнюю полку, потянулась на цыпочках. Самолет качнуло, и она, не удержав равновесия, упала на соседа. «Простите, я вас не ушибла?!» – спросила она в ужасе, пытаясь встать на ноги. «Нет, – пошевелил он усами. – Всегда отвечайте “нет”, это проще».
Город уплывал кружевом башен над рекой. Окно было заперто, она должна была изгибаться, чтобы повернуть ручку. Днем оранжевая, под луной стена темнела бордовым. Наконец она вдохнула свежего воздуха, успокоилась. Можно было бы поставить чай, утишить панику, даже заснуть перед рассветом. Но продолжала звучать далекая музыка, и рявкала мерно собака, и светила в глаза луна.
Она стукнулась коленями о стену и открыла глаза. Пассажиры аплодировали, как принято только в России, счастливые, что самолет сел благополучно.
Книгу о постельном шпионаже она очень удачно купила на развале «все за 20 рублей» рядом с Курским вокзалом. Пыль поднималась над проезжей частью и оседала на тротуаре, на пожухлой траве, на бумажных корешках, демонстрирующих себя прохожим откровенно, как уличные женщины.
Мата Хари, конечно же. А во Франции тридцатых годов – некто Лидия Сталь. Какие своеобразные девушки! Запомним, прочитаем позже.
Еще легче отыскались данные о сети Креме. Этот француз был таким старым большевиком, что, возможно, лично знал Владимира нашего Ильича. Во Франции он работал с Узданским-Ужданским-Еленским, он же Бернштейн, и с литовским студентом, а на деле – еще одним советским разведчиком Стефаном Гродницким.
Однако по времени, поняла Наталья, они ей не подходили. Это было предыдущее поколение шпионов, то же, о которых она читала в «Эпохе великих нелегалов», – конец двадцатых – самое начало тридцатых годов. Их вычислили перед тем, как новые приступили к работе.
Наталья собрала урожай – переписала выдержки из книжки, скопировала адреса найденных сайтов в список полезной литературы. Получилось множество ссылок: энциклопедии, книги, мемуары… В основном, на русском. Николя не прочитает,