нужно было убрать бонеты. Топсели сворачивали наверху либо на реях, либо вертикально на марсе. В штормовую погоду сами нижние прямые паруса могли убирать, а на маленьких кораблях эта операция, вероятно, требовала участия всех моряков, так как она включала спуск рея. Можно только догадываться, что именно делали с углами паруса, и как именно спущенный парус собирали с помощью нок-горденей. Установка парусов управлялась снастями, шкотами и булинями, а выравнивание реев – их брасами. И хотя ходовые качества кораблей с прямым парусным вооружением в XV в. сильно улучшились, они все еще были недостаточными по современным меркам, и долгое движение против ветра было утомительным и тяжелым делом, которого следовало всячески избегать. Бизань с латинскими парусами, очевидно, при этом выполняла очень важную функцию, и в начале XVI в. управляться с ними стало легче благодаря появлению гандшпугов, столь хорошо заметных на картинах Брейгеля. Треугольный парус, оснащенный таким образом, можно было развернуть через корму, а не перед мачтой. Даже с таким усовершенствованием положить корабль на другой галс с помощью такелажа, вероятно, было чрезвычайно трудно, а при свежем ветре – невозможно. На коротком и широком корабле при относительно большом грот-парусе сзади риск потерять управление и лишить корабль маневренности, наверное, был очень велик. Вероятно, капитаны, как правило, предпочитали делать поворот через фордевинд, соглашаясь на последующую утрату подветренного хода. Вероятно, сама ширина таких кораблей делала их послушными рулю и тем самым минимизировала потери при таком повороте, но многие корабли и тогда, и позднее погибали из-за нехватки пространства для осуществления поворота на фордевинд, когда оказывались запертыми в бухте на подветренном берегу в слишком ненастную погоду, когда пытались изменить курс с прямыми парусами.
Осуществлять рулевое управление быстро совершенствующимися кораблями в эпоху разведывательных исследований было непросто, и в этом отношении размер и сложность конструкции кораблей имели тенденцию опережать их механические качества. Кораблем управляли посредством длинного румпеля, прикрепленного с помощью шипа к головной части руля и действующего через отверстие, вырезанное в корме. Рулевой стоял у румпеля на заднем конце главной палубы и управлял судном по компасу. Квартердек над его головой мешал ему видеть и паруса, и небо. Его действия контролировал офицер, стоявший наверху на вахте, который, очевидно, выкрикивал свои приказы через открытый люк в квартердеке. Кораблями размеров каравеллы можно было так управлять без особых трудностей, но на более габаритных кораблях осуществлять связь между офицером и штурвальным стало труднее, а сами размер и вес руля представляли собой большую проблему, особенно при волне с траверза и попутной волне. Корабли этого периода с их относительно неуклюжим парусным вооружением не так-то просто было развернуть кормой к ветру, как современный парусный корабль. В шторм опасной
