Я ответил Мохаммеду Реза Пехлеви, что если когда-нибудь перед Ираном вставала необходимость иметь правителя как символ самостоятельности и единства страны, то именно сейчас и более чем когда-либо. Необходимо было, чтобы он ни под каким предлогом не отказывался от трона. «Что касается иностранных держав, – заявил я, – то перед ними Ваше Величество должно стать олицетворением независимости. Вы можете оказаться в положении, когда будете вынуждены терпеть вмешательство в Ваши права. Вы всегда должны громко заявлять свой протест. Если кто-либо из трех оккупировавших стран попытается склонить Вас на свою сторону, Вы должны держаться недоступно, даже если такая позиция приведет к тяжелым последствиям! Суверенитет может тлеть как огонь под пеплом, но если он есть, то пламя рано или поздно возгорится вновь». Я уверил шаха, что как только Франция вернет себе силы и авторитет, она обязательно приложит все усилия, чтобы помочь Ирану добиться ухода войск союзников сразу же после устранения немецкой угрозы для страны. Шах поблагодарил меня, добавив, что высказанное мной личное мнение стало для него моральной поддержкой.
Мохаммед Реза Пехлеви – Шахиншах Ирана с 6 сентября 1941 года по 11 февраля 1979 года
26 ноября мы приземлились в Баку. На аэродроме, выслушав приветствия встречавших нас представителей советской власти, я принял рапорт почетного караула и наблюдал, как красиво – винтовки наперевес, с прекрасной выправкой, чеканя шаг – маршировала рота почетного караула. Да, это была она – вечная русская армия!
После встречи на аэродроме, на огромной скорости нас отвезли в город и разместили в доме, где наши хозяева во главе с г-ном Богомоловым проявили к нам крайнюю предупредительность. Но, когда мы выразили желание как можно скорее продолжить нашу поездку, советская сторона заявила, что дальше мы полетим на русских самолетах, поскольку наш экипаж не знает ни маршрута, ни сигналов; затем нам сообщили, что плохая погода в начале зимы делает полет рискованным и, наконец, что для нас зарезервирован специальный поезд, который вскоре прибудет. Короче, мы были вынуждены провести в Баку два дня, которые мы старались заполнить хоть как-то: поездкой в полупустой город, представлением в городском театре, чтением сообщений агентства ТАСС и обедами, отличавшимися неслыханной роскошью и изобилием.
Специальный поезд назывался «великокняжеским», потому что раньше служил великому князю Николаю во время Первой мировой войны. В хорошо оборудованных вагонах на малой скорости, к чему обязывало состояние железных дорог, мы проделали путь за четыре дня. Выходя на станциях, мы оказывались каждый раз окруженными молчаливой, но явно дружелюбной толпой.
Я высказал просьбу проехать через Сталинград – жест уважения к русской армии, одержавшей там решающую победу в войне. Мы увидели полностью разрушенный город в развалинах, но, несмотря на это, довольно много людей самоотверженно работали на