– Сейчас! Упряжь возьму… – крикнул Юрка.
– Куда это ты собрался? – выйдя во двор, поинтересовалась мать. – Целый день голодный бегаешь, а ну – марш домой, посинел весь…
Меньше всего Юрка хотел встретиться с матерью.
– И вовсе я не синий… – промямлил парень. – Просто у меня кожа тонкая…
– Кожа у него, видите ли, тонкая, а какая она у тебя должна быть – как подошва на сапогах?
Парень насупился. «Вот ведь, прицепилась… – подумал мальчишка. – Чувствовал, что если увидит – из дома не выпустит».
– Зачем ты собачью упряжь взял? – поинтересовалась женщина.
Юрка исподлобья глянул на мать и без настроения ответил:
– Волчку лапы размять надо, сидит целый день на цепи – того и гляди форму потеряет…
– Ишь, какой жалостливый… Себя пожалей, с утра голодный бегаешь. Ступай, поешь, потом выйдешь.
Женщина подошла к сыну и, выхватив у него из рук упряжь, бросила ее в дальний угол сарая. Пес понял, что прогулка отменяется, и тоскливо заскулил.
– Я не хочу есть, – огрызнулся Юрка.
Женщина подошла к сыну, взяла его за руку и потащила в дом.
– Поешь, потом хоть до утра гуляй.
Юрка недоверчиво глянул на мать и для пущей уверенности уточнил:
– Точно?
– Сказала же… Вытянулся, как жердь, люди думают, что я тебя не кормлю…
Парень повеселел, взял еловый веник, обмел налипший на валенках снег и вошел в дом. Скинув в коридоре пальто и шапку, юноша стремительно прошел в комнату и направился к печке, где за железной заслонкой его дожидался сытный ужин. Оконце на стене у печки было маленькое, стекло снаружи запорошено снегом. День клонился к вечеру, и Юрий не заметил, как на что-то наткнулся…
– Что ты здесь поставила?.. – ударившись ногой о стоявшее на полу деревянное корыто, в сердцах произнес Юрка. – Не хватало еще нос разбить…
Парень