– Он ве ритц… он ве ритц. – Молодой помощник машиниста крутил головой, подпевая ретроприпеву.
– Что ты там бормочешь? – спросил машинист Коркин, закуривая сигарету.
– Фокстрот – не хилый такой музончик. – Помощник глянул на электронное табло. – Михал Михалыч, подъезжаем к Солнечногорску.
Машинист Коркин смотрел в лобовое окно локомотива. Туман. Это к теплу. Полотно железнодорожных путей стелилось перед локомотивом лентой, освещенное фонарями. Но за боковыми окнами кабины царствовала тьма.
Машинист Коркин не любил все эти пригородные подмосковные дачные станции. Суета сует. И вечные дачники, ползущие через пути в неположенных местах, несмотря ни на какие ограждения. Но сейчас всего пять утра. Впереди, как объявил диспетчер, только что прошла первая электричка до Клина. Встречная через семь минут – из Конакова. Товарные поезда пропускали по утрам сплошным потоком в «окно», открывавшееся в такие вот заповедные часы, когда прошли уже все ночные скорые поезда и «Сапсаны» пролетели, а пригородные электрички еще особо не навострили лыжи.
Впереди туман окрасился в грязно-желтый цвет. Свечение было тусклым, туман пропитывался электрическим светом. Станция…
Машинист Коркин эту самую станцию Солнечногорска встретил с полным неодобрением. Она не из тех, которые тяжелый товарняк пролетал мимо на большой скорости, заставляя трястись бетонные платформы. Станция в Солнечногорске старинная, с длинной историей и застроена бог знает чем.
Словно в ворота въезжаешь. Потому что по обеим сторонам путей на этой станции чуть ли не в середине девятнадцатого века какие-то умники-инженеры воздвигли две водонапорные башни. И они стоят до сих пор. И служат пакгаузами. Наверху их соединяет пешеходный железнодорожный мост через пути. И это место похоже на бутылочное горлышко – такое оно узкое, только рельсы, шпалы и эти «ворота».
Машинист Коркин сбросил скорость. Однако за ними, как уведомил его диспетчер, шел еще один товарный поезд. Поэтому в бутылочное горлышко между водонапорными башнями они въезжали все же не слишком медленно.
Машинист Коркин смотрел на приближающиеся водонапорные башни и мост. Окутанные теплым осенним туманом в свете железнодорожных фонарей, они представляли собой фантастическое зрелище.
Железная дорога порой поражает воображение.
Мост выплывал из тумана по мере того, как расстояние между ним и локомотивом сокращалось. Через три минуты мост окажется у них над головой, и они прогрохочут колесами между башнями, словно в горном ущелье.
В этот миг машинист Коркин взглянул на мост, отвлекаясь от панели приборов. Чугунная ограда моста частично была разобрана, местами вообще отсутствовала – на мосту с лета шел перманентный ремонт. Огромную зияющую дыру закрывала хлипкого вида сетчатая загородка, замотанная предупредительными лентами. Машинист Коркин видел все это очень ясно. Свет мощного фонаря над