Ей не нравились изменения отношения к Батору. Чем больше Нола рассказывала о его поступках, характере, рассудительности, тем больше Киди сомневалась в его бессердечности. Были моменты, когда она просто запрещала Ноле говорить о Баторе. Батор все меньше казался безликой машиной созданной для уничтожения Галуны. В жизни Нолы многое было связано с ним и волей не волей Киди узнавала лучшие стороны характера чудовища. И они ей нравились.
Несмотря на нескрываемое тепло Батора к Ноле, та не решалась поговорить с ним об отношениях с Лага. План с представлением пиратов в ином свете удался, в обществе заговорили о них с уважением. Однако Нола продолжала бояться осуждения своего повелителя.
Тайные встречи влюбленных проходили в присутствии Киди, чтобы не вызвать подозрений в особом внимании Лага к своей возлюбленной. Киди, словно ширма, объясняла любого рода интересы к их персонам. Иногда ей удавалось покинуть влюбленных и тогда она с упоением занималась изучением уклада Ров, входя в доступные базы Ров, через Т Равита. Уклад Ров ей нравился все больше, как и тот, кто создал этот некогда разрушенный мир. Если бы не последнее, Киди могла сделать не мало комплиментов Батору. И все же он оставался тем, кто он был, совершенно невозможным для нее.
Она по-прежнему предпочитала кампании Эмильеса вечерам в обществе окружения Батора. Батор не пресекал ее пребывания там, как и многие другие развлечения и передвижения. Даже, когда Нола не могла ее сопровождать, никаких преград не возникало.
В какой-то момент Киди вернулась к мыслям побега в Галуну. Теперь это было реально, если использовать корабль Дорса. И все же, чем больше она об этом думала, тем ужаснее представлялись последствия. Сомнений не было, помоги ей Дорс осуществить этот побег, даже если и останется с ней в Галуне, Батор не пожалеет, расправится с друзьями Дорса в назидание другим. Этому свидетельствовали многие рассказы, как общества Батора, так и самих Эмильецев. Он многое прощал, но и карал с особой жестокостью, если простить считал невозможным.
С ужасом она думала о том, что никогда больше не вернется в Галуну и ей ничего не остается, как смириться с тем, что она в Ров, возможно, навсегда. Она могла лишь надеяться на изменение ситуации.
Ситуации, пока, только усугублялась. Криста, каким-то образом, прознала об особом расположении Киди к вифам, несколько раз позволяла себе, язвить над отчаянными попытками вифов спасти остатки обреченной на гибель системы. Киди сдерживала свой гнев и переводила тему на не предполагающие политики