– С чего ты взяла то, что он мне сегодня скажет это.
– Он же мне сказал. Тебе повторить? Ох, как понравилось слушать, прям повтори -повтори.
– Не говорю я «повтори», с чего ты взяла, что он мне скажет сегодня, что он меня любит?
– Так, Туся, закрой за мной дверь, твоя сестра на радостях мозги растеряла. Пока подруга, мне некогда, завтра все расскажешь, я побежала.
Поля стояла и смотрела в закрытую дверь и ничего не понимала. Но.…Теперь она еще больше стала переживать за сегодняшний вечер. Когда Севка Лищенко скажет, что он ее любит, что она должна ему ответить?
«И я тебя тоже люблю?» Нет, это неправда. Такое она не скажет. Или: «А я тебя не люблю». Нет, это хоть и правда, но такое в ответ на признание в любви у Поли язык не повернется сказать. Промолчать – невежливо. Пообещать, что полюбит его в следующей пятилетке? А вдруг не получится? Что же делать? Зачем вообще все это затеяли? Как вчера было хорошо, никаких свиданий, признаний. Ну, почти что хорошо. По крайней мере, все было ясно.
Эти вопросы сильно мучили Полю весь день, она ходила как потерянная. К пяти вечера девушка была готова. Оделась, накрасилась, мамины духи, все как полагается. И чем ближе было шесть часов вечера, тем больше внутри у нее все дрожало. Как же быть? Что же делать.
Придумала! Чтобы Севка не вздумал говорить всякие любовные признания, им нужен третий. Или третья. Надо кого-то с собой взять на прогулку. Теперь вопрос, кого…?
…Когда Севка был в пятом классе, Алька, наконец-то, нашла себе мужа. Это был таксист. Познакомилась так же в такси, он ее подвез, она эффектная, при деньгах, веселая. Он тоже при деньгах. А такие дамочки мимо него не проходили. И как-то все закрутилось, завертелось и закончилось в ЗАГСе. А может быть, все только началось. Но жить решили по правилам. У таксиста, был сын уже от первого брака, но жена куда-то делась, бросила сынишку Лешку отцу и бабке, своей свекрови, и исчезла из их жизни навсегда. Так и жил таксист Жорка с сыном Лешкой, пока не попала стрела амура, запущенная Алькой, в его сердце. Решено было, что Алька с сыном из своей крохотной комнатушки поедет жить к мужу. У Жорки был дом. Во дворе, во времянке бабка Параша выращивала тюльпаны на продажу. Так что копеечка водилась. И на бутерброд с маслицем и даже с сыром всегда хватало. Да и Рина постоянно подкидывала продукты, потому что на продуктах работала. А на что государству столько? Делиться надо. И оно исправно делилось с Риной Саввичной и маслом, и всем остальным, что плохо лежало.
Поселили Севку в коридоре, у входной двери. Там он и обитал. Уроки делал, даже ел. Как-то Рина пришла к дочери в гости, и надо ж было, прямо к ужину подошла. На кухне был накрыт стол, оладьи возвышались огромной горой, сметана в миске. За столом сидела почти вся семья, дружно уплетая жирно сдобренные сметаной и вареньем оладьи. А Севка сидел в своем полутемном уголке, у входной двери, на тумбочке и медленно жевал всухомятку «голые» оладьи. Ни сметаны, ни варенья.