В вывозке золотого запаса участвовал директор казначейства Мендес-Аспе, третий человек в Испании, после премьера и министра финансов, кто знал об этой операции. Она проходила в обстановке чрезвычайной секретности. Орлов принял решение использовать для этого недавно прибывших красноармейцев-танкистов. Золото хранилось в пещере вблизи военно-морской базы в Картахене, куда уже пришвартовались четыре советских грузовых судна. Из-за постоянных воздушных налетов перевозка драгоценного металла становилась рискованной, поэтому решили действовать по ночам. Двадцати русским водителям-танкистам пришлось переодеться в испанскую военную форму и по горным кручам, рискуя свалиться вниз, с выключенными фарами, почти наощупь двигаться к «Пещере Алладина», полной сокровищ. Но то, что открылось глазам ребят, оправдывало и риск, и опасности… «При тусклом свете я увидел, что пещера забита тысячами аккуратных деревянных ящиков одинакового размера и тысячами мешков, уложенных друг на друга, – вспоминал Орлов. – В ящиках находилось золото, а в мешках были серебряные монеты. Шестьдесят моряков-подводников ждали нас там наготове. Это было сокровище, накопленное испанской нацией за века!»
Если бы испанские подводники поинтересовались, по какому маршруту отправится накопленное за века «злато-серебро», они бы без труда разделались с русскими водителями. Но моряки были слишком утомлены перетаскиванием тяжестей – каждый ящик весил 145 фунтов. К тому же предусмотрительный резидент позаботился, чтобы их регулярно угощали вином, снабдили картами и проигрывателем с набором модных танго и фокстротов. Орлов вспоминал, что, «несмотря на то, что рядом с ними были миллиарды серебряных монет, подводники скромно играли в карты на арахисовые орешки». Но самое удивительное открытие поджидало его к исходу третьей ночи: при окончательном подсчете выяснилось, что «золотых» ящиков оказалось ровно на сто больше, чем числилось в бумагах казначейства.
Когда погрузка на пароходы закончилась, Мендес-Аспе потребовал у Орлова официальную расписку. «Я знал, что это случится, и боялся этого момента, – писал он, – но у меня был личный приказ Сталина, и я обязан был его выполнить». Директор казны был в глубоком шоке, когда Орлов, «испытывая острое чувство стыда», заявил, что это, мол, все пустая формальность и расписку может выдать только Государственный банк в Москве. Чтобы как-то успокоить главного казначея, он предложил ему направить на каждое судно по чиновнику министерства финансов в качестве наблюдателей.
Семь или восемь дней Орлов пребывал в страхе и неизвестности, не имея никаких сведений о том, удалось ли судам пройти неспокойное Средиземное море. И только когда получил известие, что пароходы благополучно разгружаются в Одессе, он почувствовал, что может спать спокойно.
Побег
«Сражаясь с чудовищами,