Полина со вздохом оглядела спортивный зал. Вчера здесь проходил школьный новогодний праздник для учителей. Сегодня Полине выпало носить стулья, взятые на время из столовой, обратно на их постоянное место.
Когда распределяли обязанности и решали, кто из учителей будет готовить закуски и сервировать столы, а кто будет после праздника на следующий день приводить все в порядок, она с готовностью ухватилась за возможность прибираться и вызвалась сама перетаскать стулья.
Таскать стулья, чтобы не хлопотать над едой, не демонстрировать свои кулинарные и декораторские способности, не вступать в соревнование с другими учительницами (перспектива соревнования не вызывала азарта, только отторжение). Таскать стулья, чтобы не вдыхать запахи колбас и мяса, которые раздражали ее, потому что шел Рождественский пост, и она держала его, как привыкла, уже несколько лет.
Не хотелось идти на эту вечеринку вообще, без выяснения причин, просто. Но она согласилась. Почему? Не потому ли, что ее отказ возможно будет истолкован, как гордость? Гордость – это грех, нельзя быть гордой. Но главное, она не чувствовала себя в школе вполне своей. Дистанция между ней и новыми сотрудниками, едва уловимое отчуждение не сокращались, как ни старалась она всем улыбаться. И это тревожило.
Когда объявили сбор денег на предстоящий праздник (часть, конечно, давал местком, однако, всю сумму местком не потянул), Полина долго не могла принять решение. Единственная подруга Ира, школьный психолог (та, которая и привела ее в эту школу) выложила неотразимые аргументы. «Банкет – часть корпоративной культуры. Не пойдешь – выбьешься из группы, станешь белой вороной, тогда пеняй на себя. Это возможность наладить отношения, пообщаться неформально. В том числе и с начальством. Да что ты, в самом деле! Расслабься, повеселись, потренируй свои коммуникативные навыки».
Отец Григорий, настоятель православного храма, куда Полина ходила уже несколько лет посоветовал: «Если уж совсем никак не отказаться под благовидным предлогом, то сходи, но, не привлекая внимание, постарайся не есть скоромного и не пить крепких напитков, но смотри по ситуации, людей обижать не надо своим видом».
Легко сказать. Не обижать людей, не показывать гордость, быть для всех хорошей – возможно ли это? Теория всегда немного расходится с практикой. Вечер стал испытанием. Столы ломились от колбас, ветчин, сыров. От мисок с салатами, густо приправленными майонезом и сметаной, от бутылок со всевозможными спиртными напитками разной крепости. Полина заедала сухое вино помидорами с хлебом, В обычное время поста такая трапеза показалась бы царской. Но сейчас хмель пробирался через полупустой желудок, а в бокал все подливали, невзирая на ее слабые протесты. Кругом гремела музыка, мелькали разгоряченные лица, блестки, шелка и полуобнаженные прелести педсостава, средний возраст которого был уже