Разные фамилии одной Эмилии. Няня… своего сына!. Семён Юрьевич Ешурин

«историческую родину», где я и родилась в «исторически родном» Тель-Авиве. Через десять лет жена и двое детей «биологически родного» папы погибли в авиакатастрофе. А новых «еладИм» (Сезар знал, что в переводе с иврита это «дети». ) он уже соорудить не мог из-за не в меру шлюхастой подружки, которая его заразила… своей любовью! Хотел было биологический папа жениться на биологической маме и в Тель-Авив прилетел. Но мамочка успела родить от «исторического папочки» двух моих единоутробных братиков и одну такую же сестрёнку. А потому бросать мужа и менять еврейский «Холм Весны» на бразильскую «Реку Января» не собиралась. (Слушатель понял, что речь о «Тель-Авиве» и «Рио-де-Жанейро». ) Но охотно отдала родную дочурку её родному отцу.

      – А кАк тебя звали в Израиле?

      – Лея Аронсон. Моя мама Сара Аронсон, когда вышла за своего бразильца, фамилию менять не стала, а вот её муж поменял… тоже на Аронсон.

      Сезар проявил израильскую эрудицию:

      – В израильских городах есть улица Сара Аронсон в честь героини, которую злые турки недомучили в октябре 17-го года, так как она застрелилась из заблаговременно припрятанного пистолета.

      – Мне за это от мамы влетело! – вздохнула бывшая Лея. – Я эту героиню назвала «недомучка».

      – А тебе этот «октябрь 17-го года» ничего не напоминает?

      – Тогда, кажись «замочили» японскую шпионку. Некая Комаки Матахари.

      – МАта ХАри и впрямь была расстрелянной шпионкой, но не японской! – проговорил Сезар. – А КомАки КурихАра – японская, но не шпионка, а артистка.

      Миля заливисто рассмеялась и проговорила на иврусе:

      – «Комаки! Кури, хАра!». Последнее слово, если культурно выражаться – «бывшие кременты».

      Сезар понял намёк стеснительной любовницы на «экскременты».

      Всё сказанное было чистой правдой! Разве что Жозе да Писта был ради конспирации назван «Жозе Праду».

      Сезар побеседовал со своей подругой на иврите. Затем заявил:

      – Сразу видно, что иврит для тебя родной язык. Но почему ты при столь состоятельных родителях так сильно коверкаешь бразильский диалект великого и могучего португальского языка?

      Миля прибегла к универсальной «отмазке»:

      – Как говорится в дрекламе ё-моё-неза, «у баб своя секрекция!»

      Сезар понял извращение израильской рекламы майонеза: «У женщин свои секреты!»