Лекции по русской литературе. Василий Аксёнов

подготовили помощники, и он набросился на жертву – Маргариту Алигер, о которой мы уже говорили, она возглавила альманах «Литературная Москва». Она была правоверная коммунистка, лауреат Сталинский премии, член партии. И это ей на этом сборище вышло боком. Когда Хрущев потребовал ее к ответу, она сказала, что не видит за собой никаких грехов, действует в соответствии с позицией партии, партия восстанавливает справедливость в жизни, а она хочет восстановить справедливость в литературе. Это вызвало безумную ярость Хрущева, и он закричал на нее: «Я вам не доверяю, я вам не доверяю, и мне беспартийный Соболев (а здесь еще сидел писатель Леонид Соболев, очень массивный, солидный человек, офицер, который писал о флоте разные сочинения) гораздо ближе, чем партийная Алигер!» – известная фраза была брошена. И Алигер была подвергнута полнейшему издевательству. Очень любопытное потом информационное сообщение было в «Литгазете»: «Состоялась встреча партии и правительства с представителями творческой интеллигенции. Выступили такие-то, такие-то… и в том числе Маргарита Алигер», и всё. А она, несчастная, там сидела и думала, что ее жизнь уже кончена.

      Там произошел один любопытный и забавный эпизод. Единственной, кто осмелился поднять голос против Хрущева на этом вечере, – была писательница Мариэтта Шагинян. Она в прошлом году[22] умерла в возрасте девяносто девяти лет. Она была совершенно глухой, со слуховым аппаратом, в то время еще не очень хорошие были аппараты, а Хрущев орал так громко, что перегружал этот аппарат. Она ему закричала: «Что вы так громко кричите, не можете немножко поспокойнее говорить?» (Смех.) Надо сказать, что Мариэтта Сергеевна Шагинян в молодости принадлежала к формалистической писательской группе, а затем стала настоящей советской писательницей и впоследствии была настоящая сталинистка. Всегда говорила о своей приверженности Сталину. Я однажды – она даже об этом вспоминала много лет спустя – с ней оказался в одном Доме творчества в Крыму и, подойдя к ней, сказал: «Мариэтта Сергеевна, вам не хватает только трубки, чтобы походить на Сталина, усы у вас уже отличные» (Смеется, смех в зале.) Это стало известно в литературных кругах. И, я помню, незадолго до эмиграции эта старуха появилась на советском телевидении и выступала с позорнейшей совершенно речью. Она говорила: «Нет абстрактной человеческой доброты, есть только ленинская человеческая доброта» (смех).

      (Реплика из зала: Маразм, маразм.)

      Нет, это не маразм, это хуже маразма. Но тем не менее она оказалась единственным человеком, который тогда бросил вызов Хрущеву. Потом выступил Соболев с подхалимской речью, где он бил себя в грудь, кричал, что мы не дадим нашу родину, нашу партию, наши завоевания на растерзание всяким ревизионистам. Когда это все кончилось, единственный, кто подошел к Алигер и помог ей выйти из-за стола, – был писатель Валентин Овечкин. Это любопытная фигура (пишет