Итак, открытыми с самого начала были шестерка и пятерка, а теперь к ним прибавились еще шестерка и двойка. Крейн собрал четыре шестерки.
Твердой рукою он поднял стакан и отхлебнул. «Значит, плавучий дом Лероя немного кренится, – сказал он себе, заметив, что поверхность пива не параллельна краям стакана. – Ну и что?»
Дальнейшее «спаривание» растянулось, как ему показалось, на несколько часов, но в конце концов в игре остались шесть игроков, у каждого из которых имелось по восемь карт – по шесть открытых и две закрытых. Лерой отошел к бару.
– Три шестерки ставят, – распорядился сдававший.
– А! – откликнулся Скотт и снова заглянул в свои закрытые карты. – Проверяю.
Игрок, сидевший слева от него, повысил на две сотни, следующий спасовал, еще двое поддержали ставку и последний повысил еще на двести. Банкноты, кучкой лежавшие посреди стола, походили на зеленые листья, которые садовник сгреб, чтобы выбросить.
– Четыре сотни на три шестерки, – сказал сдающий.
– Принимаю четыре, – ответил Скотт, добавляя шесть бумажек, – и повышаю еще на две.
– Проверка и повышение от шестерок, – сказал сдающий.
Спасовали все, кроме того, который повысил ставку. Он долго смотрел на Скотта. Открыто у него было два рыцаря, две десятки и две никчемные карты.
– И еще две, – сказал он в конце концов.
«Он считает, что у меня три шестерки или, в крайнем случае, низкая «лодка», – думал Скотт. – У него высокая «лодка», вероятно, рыцари и десятки, поскольку мы знаем, что тузы, дамы и короли благополучно вышли».
– И две, – сказал Скотт, бросив банкноты на стол.
Соперник не пошевелился, но от него, казалось, пыхнуло жаром.
– Принимаю, – сказал он и бросил на сукно еще две сотни.
Скотт перевернул свои скрытые от всех карты, и соперник наклонил голову и в раздражении всплеснул руками.
– Любое «каре» бьет «лодку», – объявил сдававший.
Скотт потянулся было, чтобы придвинуть к себе деньги, но Лерой, покинувший стол сразу после того, как продал Скотту свою «руку», шагнул вперед.
– «Лодку» – да, но, может быть, не плавучий дом? – Он улыбнулся, показав крупные ровные белые зубы. – Насколько я понимаю, в банке тринадцать тысяч шестьсот пятьдесят. – Он вынул из внутреннего кармана пиджака кожаный бумажник и осторожно отсчитал тринадцать тысячных, шесть сотенных и одну пятидесятидолларовую купюру. Потом наклонился и веско положил их поверх кучки денег.
В открытые иллюминаторы ворвался горячий, сухой воздух пустыни, и глотку Скотта обожгло запахом раскаленного камня.
– Объявляю «присвоение», – сказал Лерой.
Глава 7
Это все ваше
Скотт сел на свое место, уперся ладонями в угол