Любое действо с моей стороны расценивалось в его глазах как… оскорбление. Как, возможно, слова убийцы, коими выступали все мои родные когда-то давно… Когда алые реки крови окутывали каждый уголок нашей страны.
– Хватит! – остановил Пирса другой парень в момент, когда Пирс замахнулся ещё одним ударом, – Отношения выяснишь потом! У нас есть дела пов…
– Слушаю твой вопрос, – нетерпеливо оборвал наши пререкания Кроль. За этим последовали ненавистные взгляды Пирса и остальных. Но мой вопрос в итоге поможет им. Я был уверен в этом. Я был… я сомневался. Кого я пытался обмануть? Я… боялся.
Человек в маске не дал тишине воцарится и ещё раз просил поторопиться. Он пытался подтолкнуть всех к берегам отчаяния.
– Ты сказал, что там есть живые люди. Кто они… для нас?
Кроль промолчал, а затем надвинул на своё лицо широкую улыбку. Он не пытался скрыть своего… восхищения, полагаю. Я прекрасно ожидал его ответа. Но вот все остальные, отнюдь, нет. И всё же… те слова, что последовали, полоснули меня, словно лезвие холодного стального меча:
– Ваши близкие, родственники и, может даже, возлюбленные.
Двое помощников уже скрылись из виду и Кроль решил последовать их примеру. Оставив нас наедине с… конфликтом… в исконном его значении.
Его шаги по каменному изрисованному странными картинами полу раздавались громким эхом в наших ушах. Словно тикающие часы, отсчитывающие Судный День. Кроль исчез из поля зрения, но остался его наседающий голос:
– Каждый из вас должен уничтожить одну фигуру. Методы не имеют значения. После этого, тест будет… пройден, – небольшая тишина длинной в минуту, – Первым идёт Джекоб Вивенс. У него тридцать минут на решение.
Голос исчез. Все посмотрели на несчастного высокого блондина. Его лицо источало самый настоящий, неподдельный, дикий ужас. По периметру зала располагался широкий выступ, на который все оставшиеся участники и сели. При желании там можно было даже лечь.
– Мне жаль, – обратился я к Джекобу, пройдя мимо, – Мне правда… жаль.
Мы действительно не могли ничего сделать. Лишь сопереживать издали. Всё зависело от него. Сочувствие? Во мне его не было. Все эти люди вокруг… лишь мимолётные персонажи моей жизни. Они приходят и уходят. Я не привязываюсь к ним, я не сопереживаю им. Это замкнутый круг безразличия. Переплетение тонких линий замкнутости и страха.
– Страх… – повторил я свою мысль уже вслух.
Какой же? Разумный вопрос. Быть непонятым. Быть покинутым. Быть… преданным. Говорят, страхи делают каждого человека сильнее. В какой-то мере оно так и есть. Моя сила – в моём щите. Толстой оболочки сердца и души, не подпускающей других людей. Страх разбить обе эти вещи и остаться ни с чем… это то, чем я являлся.
Прошло десять минут. Джекоб успел обойти каждого подвешенного, но ничего не нашёл, что могло бы сказать кто тут живой, а кто нет.
На самом деле отличить