Пронесло.
– Это было бы, конечно, прекрасно, – задумчиво протянул Лауль, – но вряд ли ты знаешь, кому что приглянулось из моей коллекции. Такое могут себе позволить только люди моего круга, и трепаться на каждом шагу о своём приобретении они, я уверен, не будут. Так что нет. Здесь я разберусь как-нибудь сам. Ещё идеи есть?
– Может, вы хотите, чтобы я украла для вас что-то иное?
– Забавно, что ты оцениваешь себя исключительно с позиции своей профессиональной деятельности.
Не получив прямого ответа, я решила уточнить:
– Неправильно?
– Нет.
Следующая догадка могла бы сбить меня с ног, если бы я имела возможность упасть.
Превозмогая усталость и боль, я гордо вскинула голову, чтобы посмотреть Инквизитору прямо в глаза:
– Делайте со мной что хотите, но в постель я с вами не лягу!
Да. Я высказалась очень грубо. Однако в тот момент мне и море казалось по колено. Добровольно преступать некоторые границы было выше моих сил.
А мужчина внезапно рассмеялся:
– Любопытное предложение. Но если бы я сейчас действительно имел в виду именно это, твои слова разрешили бы мне немедленно исполнить желаемое.
Я смутилась.
О такой интерпретации как-то не подумалось. Ведь запрет на насилие мы и правда не обсуждали.
– Однако и тут ты ошиблась.
– Тогда что же вам нужно?
Последовала целая минута тишины, во время которой Инквизитор внимательно меня рассматривал. Он будто собирался с мыслями, прикидывая, стоит ли раскрывать незнакомке правду.
И мне вновь стало не по себе.
– Копии документов, – в конце концов обронил он.
– Украсть? – лаконично осведомилась я.
– Сделать.
Я изобразила недоумение.
– У одного человека есть некоторые интересующие меня бумаги, – снизошёл до объяснений Лауль. – Да-да, ты не ослышалась. Я говорю о старом, легко и полностью уничтожаемом способе записи нужной информации. От электроники остаётся слишком много следов.
– А вы уверены, что эти бумаги вообще есть?
– Да, – кивнул Инквизитор, поворачиваясь ко мне спиной. – И неважно, откуда я знаю об их существовании, – предвосхитил мой следующий вопрос. – Мне не нужны они сами, только хранящиеся на них данные.
Пытаясь привести мысли в порядок, я непроизвольно тряхнула волосами – но вышло только хуже.
– Скажите прямо, что именно вы от меня хотите, – тихо попросила я. – Мне слишком сложно держать деловой настрой в подобном положении. Руки затекли, голова болит, да и шея ноет… Всё это отвлекает и не даёт сосредоточиться.
Какой-то дальней и очень маленькой частью своего разума я надеялась, что Лауль прислушается к моим словам, поймёт скрытую в них просьбу и тут же меня освободит. В идеале – вообще перенесёт беседу в более уютное помещение…
– Хорошо, –