Обыкновенные люди с необыкновенными судьбами. Вероника Кронина

надо было с чего-то начинать жить. Время было голодное. Война. И отец взял больную малярией девочку 19 лет к себе в домработницы. Выправили документы, тогда таких было много, кто потерял все.

      Маму на какое-то время он пристроил в эвакогоспиталь санитаркой, но после того, как она по заданию своего начальства должна была сопровождать из Горького (конкретно из пушкинского Болдина) канистру со спиртом в Москву, он ее оттуда уволил и навсегда поселил дома в Лучниковом переулке. Это сопровождение было крайне опасным. Маме повезло.

      Она была домработницей у отца и обслуживала двух предыдущих его жен – Наташу Попову и Веру Абрамовну Гольдман (первую). Сначала жили все вместе в Лучниковом переулке. Потом отец выхлопотал Наташе Поповой комнатку где-то на Земляном валу. А с Верой Абрамовной и отцом мама жила на одной жилплощади вплоть до кончины В. А. где-то в конце войны».

      В 1946 году у Михаила Давидовича и Маруси, как все называли Марию Семеновну Неклюдову, родился сын Виталий, а в 1947 году – сын Михаил.

      М. Д. Гольдман в своем кабинете. Примерно 1949 год

      Любимец и любитель женщин, Михаил Давидович регулярно ездил отдыхать в подведомственные ему санатории и дома отдыха. Ездил один, отдых ему нужен был полноценный. И за своим здоровьем старался следить, обливался холодной водой.

      М. Д. на отдыхе

      Из воспоминаний В. М. Гольдмана: «Однако мой отец был в значительной мере хулиганствующим товарищем.

      Мама рассказывала мне, что сестры отца имели обыкновение приезжать экспромтом (не предупреждая о своем визите), что крайне раздражало отца.

      В один из редких дней, когда отец был дома и не хотел покидать детей и молодую жену (мою маму), к нему пожаловали в гости две сестры – Ольга и Эмма. Отец только что принял ледяной душ, расхаживал в плотном матерчатом халате по двум свободным комнатам. Внизу, где-то на полу, попискивая ползали мы с братом Мишей, и нам не было никакого дела, был ли отец одет или пребывал в неглиже.

      Кто-то открыл сестрам дверь в общую квартиру, и, скорее всего, тетя Оля постучалась в дверь наших апартаментов.

      – Да-да, – сказал папа, распахнув халат. – Войдите!