Он не знает, дошло ли письмо до Москвы или нет. Но вскоре его вызвали в горком партии на беседу, после чего семью поселили в двухкомнатную квартиру, прописали и устроили на работу мастером котельно—корпусного цеха судоремонтного завода им. Марти. А у тебя то как?
– Без изменений, – ответил Павел. – Часто вижу твоё потомство в садике. Твоя дочь вся в тебя, намедни насмешила. Медсестру в садике зовут Надежда Платоновна. А твоя дочь назвала её Одежда Панталоновна. А эта милая женщина, нахохлившись, сказала: – С этим милым народом не соскучишься.
– Да, вспомнил, хочу рассказать тебе, – встрепенулся Альберт. – Когда ехали обратно мой шурин отхохмил. Понимаешь? Сидит дама супротив в автобусе и всё время жуёт что-то. Жора сделал вид, что рассматривает что-то под её ногами.
– И шо ви там смотрите? – спросила дама.
– Смотрю, какие у вас копыта, – ответил он. Она смутилась и срочно с возмущённым видом пересела.
Следующая встреча друзей состоялась лет пять спустя. Работники рыбной отрасли имеют характерную особенность – видеться не часто. А в Калининграде это обычное явление. Не зря же именно в Калининграде родилась песня Газманова: «ты рыбачка – я моряк, ты морячка – я рыбак, мы не встретимся никак…». Киров с Дергачёвым встретились на развилке улиц Портовой и Рабочей в Пионерском.
– Привет! Сколько лет, сколько зим! – приветствовал Павел Альберта. – Ну, сказывай, дружище, давно с морей? Как, да что?
– Да уж порядком, что даже соскучиться успел. Я теперь на должности девиатора в порту Пионерский. Смирнова Анка умерла, то меня на её место.
– Что так?
– Да вот приболел. Теперь я даже водку закусываю таблетками, – полусерьёзным тоном ответил Альберт.
– Ну, ты даёшь! И надолго всё это? – спросил Павел
– Надеюсь, не совсем надолго. Подлечусь и опять в моря. Как поётся в этой песне: «Лучше моря в мире не найдёшь – на просторе всё переживёшь». Ну, а ты то как?
– Да вот неделю, как с морей. Судно поставил на ремонт и сам в делах по уши. Квартиру дали в Калининграде, так переезжаю, осваиваю новые апартаменты. Обживаюсь.
– А вот и наши львицы идут. Ну, давай, обживай апартаменты. Ещё, надеюсь, свидимся. Пока. Всего хорошего, – сказал Альберт и, взяв театрально под руку свою мадонну, удалился.
Прошло ещё четыре года. Захотелось Павлу посетить места прежнего обитания в Пионерском. При случайной встрече со знакомой Людмилой Воронко он