Что за бред…
Лицо Свинюкова тут же орошают крупные капли пота. Он открывает ряд заблокированных ранее номеров и не находит совпадения. Сообщение явно не с них! Заблокировал номер, с которого пришло смс. И внимательно осмотрел на аудиторию. Накрашенные смазливые девчонки подмигивали в сторону Ланы и Агнессы. Парень с серьгой, он же Иннокентий или Кеша, глупо улыбался и прятал глаза. Придурак, лечиться тебе надо…
– Встречная, фу, простите, Стременная, вы можете повторить то, что я сейчас сказал! – слишком любезно начинает Свинюков, кивая Лане.
А Лане того и нужно – она вместо того, чтобы строить глазки (по задуманному им сценарию!) смотрит по смартфону тему лекции. И приходит не к ужасу, а к искреннему любопытству. Сколь много твердили о том, что Советский союз при Сталине был страной слабых и запуганных – ну, в лучшем случае обманутых! – простаков. А тут, оказывается, дебит с кредитом не сошелся. Только не понятно, как такой глупый народ мог победить в такой «умной» войне?! Ну, непонятно и все тут!
Тот факт, что этот «свин» обозвал ее «Встречной» прозвучал скорее забавно, чем оскорбительно.
***
«Всё! Свин перешёл к откровенным домоганиям… Я приглушила смартфон и воззрилась ему прямо в красные, заплывшие ветчиной очи. Хотя в кармане куртки завибрировал сотовый, и я была ему очень благодарна. Свин вздрогнул и решительности в нём поубавилось»
(Из дневника Ланы Стречиной).
***
Так как эта мерзкая, капризная девчонка не выказывала почтения и не думала с ним кокетничать, обнажая свою грязную сущность, Свинюков стал действовать тоньше и пошел дальше. Он принял вид умиротворенного дядечки, которые в советское время торговали в киосках газетами или дежурили на проходных:
– Так, что я только что произнёс, Стременная?
Только теперь Лана удостоила его своего взгляда, который скользнул поверх головы:
– Вы только что дважды ошиблись, когда произносили мою фамилию. Ничего?
Свинюков чуть не сел от такой наглости.
– Так, немножечко вспомнили о субординации. Вам ещё сессию сдавать… Итак, я жду. Ждут ваши товарищи, – зловеще и любезно продолжил он.
– Что ж, извольте. Вы уже в который раз озвучиваете нам версию… Даже не версию – попытку нас убедить в том, что двадцать миллионов погибших в той войне на нашей же совести.
Лана, совладав с собой окончательно, теперь шла по проторенной, как артиллерийская лошадь. С пути ее уже не свернуть.
– Ну, это незаслуженные обвинения… – изображая обиду, попытался провести он удар. И неожиданно получил сдачу:
– А, вот извольте…
Лана нажала сенсорную панель, и смартфон воспроизвел фрагмент из сегодняшней лекции:
– Так вот, дорогие мои демократы, демократики и антикоммунисты…