Он всерьёз перепугался:
– Не надо, я сам. У меня нет денег на твои похороны. И на свои тоже. Я, видишь ли, на свадьбу коплю. «Спасибо» вполне достаточно.
Получалось так, что после того, как мы все разойдёмся с наступлением темноты, на «Комарике» должны остаться дети, Терезка, Аня и Аарн. Аня – потому что она не волшебница, но зато лучшая Терезкина подруга. А Аарн – потому, что на него возлагалась важнейшая из миссий – охрана судна и тех, кто на нём остаётся. Какой смысл тащить с собой в драку Кереичиките? Он не воин, а там, куда мы направляемся, магия не действует, благодаря наличию множества готовых и не готовых светильников. Зато, если что, он защитит детей и женщин, как волшебник, и уведёт «Комарик в безопасное место. Мы заранее обговорили, в какое.
– Миче, – шептала мне Аня, глядя полными удивления глазами. – Зачем тут Аарн? Пусть останутся пиратцы. Они тоже могут увести судно. Понимаешь, Аарн этот подозрительный какой-то. Он следовал за тобой и Петриком, но в солнцах ковырялись вы без него.
Что поделаешь – боится она Аарна. Имеет право.
– А кто бы нам помощь оказывал и заботился о нас? – поставил я ей на вид. – Аарн не совался к нам, пока мы могли сами за себя постоять. Опасался меня, хоть и бахвалился, будто бы я недоучка. Аарн так устроен, что не может не хвастаться. Да и пусть его. Пиратцам надо будет оставить ружья и сабли, а их мало. Это значит, что туда, где магия не живёт, мы отправимся почти безоружными. А волшебнику Аарну здесь, у Някки, ружья без надобности.
– Но, Миче, Чикикука… в смысле, Инара, не признала его вначале. Вдруг он нанят её найти и похитить?
Ах, вот что тревожило Аню, любительницу животных!
Инара засмеялась, услышав, и подошла к нам:
– Никаких сомнений. Аарн мой брат. Просто я не видела его с трёх лет. Я понятия не имела, как он выглядит. Только я чувствую больше, чем вижу. Мы с Аарном ощущаем родство. И даже не только своё родство. И другие вещи. Которые обычным людям, даже обычным волшебникам, не ощутить. Прекрасная Ви наградила нас даром тонко чувствовать. Я попросилась в дом к Миче, потому что почувствовала, что он самый лучший. После Кохи, конечно. Да, после Кохи.
– Ощущаете родство? – Чудила, сидевший на краю скамьи и не вмешивающийся в нашу с Аней беседу, вдруг подал голос и заозирался, отыскивая глазами Аарна.
Кереичиките на другом конце стола пытался пристроить хлебницу среди тарелок и рюмок. И дал нам понять, что всё слышал. Я давно заметил, что у него слух такой же уникальный, как у Мирона голос. Аня покраснела и спряталась за меня. Петрик сделал странное движение, будто хотел уползти под стол.
– Да ладно, Чудилушка, – подмигнув, ободрил его Кереичиките. – Я ж не дурак.
– Да? – глупо спросил мой дружок, смущаться перестал и, вроде, вздохнул с облегчением. – Это хорошо.
Хорошо, что Аарн не сердится на Аню.
– А скажи, пожалуйста, – обратилась она к нему из-за моей спины, –