«Была коза и нет козы», – грустно подумал Гриня и побрел к речке, запинаясь в высокой, давно не кошенной траве своими нескладными ногами.
Вчерашняя Манжурка уже не казалась ему страшной и опасной. В прозрачном быстром потоке играла рыба. Речка весело шумела на перекатах, воздух над водой искрился и переливался всеми цветами радуги.
Выбрав бережок поположе, Гриня опустился на руки и сунул опухшую после ночи голову в быстрый поток. Двух секунд хватило, чтобы окончательно проснуться.
Немного побродив по берегу, Гриня вспомнил все впечатления прошедшей ночи и посмеялся над собственной наивностью. С бугорка, где стояла пасека, доносился смех, чьи-то возгласы: среди общего гвалта Гриня выделил весёлый Пашкин смех, улыбнулся и поплёлся обратно на пасеку.
Его долгое отсутствие никто не заметил. Вокруг царила суета. Мужики бродили вокруг кухни, изнывая от безделья и голода. У калитки Гриня увидел своих ночных знакомых. Оба коня стояли уже осёдланные и мирно щипали траву. Один конь был невысоким, с крепкими толстыми ногами и густой стоячей гривой. Таких коней называли якутами. Они отличались хорошей выносливостью и неприхотливостью. Второй был гораздо выше, но у него почему-то не было одного глаза. Рядом суетились вчерашние парни. Они приторачивали к сёдлам свои вещи и негромко о чём-то разговаривали. Гриня вспомнил, что парни переезжали на другое место, на пасеку Кедровую, что стояла в десяти километрах выше по течению. У ребят были ружья, и одеты они были должным образом, во всё таёжное и неприметное. У одного за голенищем выглядывала рукоятка большого охотничьего ножа.
«Вот где настоящая охота», – позавидовал про себя Гриня, представив затерянный среди дикой, нетронутой тайги маленький, уютный домик. В его голове уже вырисовывались покрытые сумраком распадки, великаны-кедры, обрывистые склоны сопок, под которыми в непролазных дебрях бродят величественные изюбри, а по кристальным перекатам резвится королевский хариус. Воображением Гриня рисовал себе прозрачную воду реки, её каменистое, покрытое изумрудным мхом дно, и ему ужасно захотелось вырваться из этого балагана и окунуться с головой в тишину и покой. Вспомнился недавний спор с женой, и ему стало неловко от мысли, что она оказывалась права.
Его кто-то хлопнул по плечу. Гриня обернулся и увидел как всегда жизнерадостного Пашку.
– Чего грустим? Пошли печёнку жрать. – Пашка уловил настроение друга и вздохнул.
– Ребята