Вздохнув, она добавила: «Этого и следовало ожидать».
Так потянулись дни за днями. Рут часто сидела молча, о чём-то думая. Что-то её беспокоило.
«Что с тобой, Рути?» – спросил как-то Эдди, но Рут продолжала молчать. И не выдержав своего молчания, она отвела его в комнату и поведала ему свою тайну.
– Эдди! – обратилась она, – ты был честен со мной. Ты многое мне рассказывал о себе, о своей непростой жизни, но ты ни разу не поинтересовался моей жизнью, как я жила все эти годы? Теперь послушай мою исповедь. Знаешь, мне тоже, как и тебе, было нелегко, и я тоже, как и ты, голодала и страдала от горя и одиночества. Там, в Казахстане, за мной стал ухаживать один человек. Он был доктор из Польши, как мы с тобой! Я очень обрадовалась, что у нас с ним оказалось много общих и бывших друзей и знакомых. А знаешь, Эдди, он оказывается был твоим поклонником?!
– Прекрати, Рут! – грубо оборвал Эдди.
– И что же ты собираешься мне рассказать? Что этот поляк был твоим любовником?
Это был их последний разговор.
Перед их расставанием, стоя в стороне и молча наблюдая за тем, как Рут собирает вещи, Эдди, понимая, что минута эта могла стать их последней, не в состоянии был сделать шаг вперёд, чтобы вернуть её. Она уходила тихо, держа за руку маленькую Эрику. И в какой-то момент, поцеловав дочку и взглянув на Рут, увидел в глазах её слёзы, и ничего не ответив, он поспешил быстро скрыться в темноте коридора. Некоторое время она стояла в дверях, не решаясь уйти, возможно надеясь, что он позовёт, но этого не случилось. В последующее время он избегал встреч с Рут и тем более разговоров о ней с друзьями. Они же всё понимали. Он любил Рут. Не было сомнений в том, что она была его единственной и настоящей любовью, с кем в жизни было много связано и прожито. Для неё он готов был пойти на многое. Припомнились незабываемые, тяжёлые военные годы, когда после очередных бомбёжек голодные и усталые, они долго бродили по разрушенной Варшаве, не находя приюта. Вместе с ними в ту пору были мать Ида Каминских с мужем. И, рискуя жизнью, Эдди решил отправиться в тыл к немцам за продовольствием. Поход тот был чрезвычайно опасен и, добравшись до немецкой комендатуры, Эдди представился им военным офицером, бежавшим из плена. И только благодаря своему диалекту немецкого языка, на котором Эдди Игнатьевич мог свободно разговаривать, немцы поверили и, собрав в дорогу большое количество провизии, отпустили его, с чем он благополучно сумел добраться до своих.
Возвращаясь к теме Рут, следует обратить внимание на серьёзное обстоятельство. Рознер любил Рут, но измены ей простить не мог. Он смирился с этим обстоятельством гораздо позже. И только через годы, когда обида поутихла в душе, собравшись с духом, он решил позвонить ей, но было поздно. Несколько лет подряд Рут жила в глубоком одиночестве, в надежде, что он позвонит, а когда все сроки прошли, в это время ей встретился добрый человек, который предложил ей руку