– А я? – напомнил о себе Ка, когда его приятель заковылял прочь.
– Тебя мы ещё причесать должны, – ответил Алексим, доставая нож, и принялся срезать седые космы пьяницы.
– Ну и как? – спросил тот по окончании процедуры.
– Не слишком изящно, но лет на десять ты помолодел, авось, не узнает никто.
Они покинули лачугу и отправились к таверне, где Оскар и Милисса уже поджидали своих спутников со снаряжёнными лошадьми.
– Разве вам не тот старый попрошайка был нужен? – удивился Стард, разглядев пришедших.
– Нет, мы берём с собой этого, можешь звать его дядюшка Ох, – заявил воевода. – Ми, дашь ему Зарю, а то она самая спокойная из нашей конюшни?
– Ладно.
– Эй, а я не хочу ехать на кобыле! – негромко пожаловался Вилли.
– Я уже говорил, что твоё мнение здесь никого не интересует, – напомнил ему Виго, – и либо ты заткнёшься и будешь меня слушать, либо я поведу тебя на привязи за своим конём, не заботясь, в состоянии ли ты угнаться за его рысью.
Ка замолчал и, смиренно приняв у девушки поводья, взобрался в седло. То же сделал и Оскар, а Алексим, доверив своего Лихого Чёрной Кошке, просто пошёл рядом.
Когда они добрались до ворот, Хохотун там уже вовсю выступал, выклянчивая милостыню у немногочисленных входящих в город.
– Люди добрые! – прокричал он, завидев знакомые лица, и вприпрыжку заковылял к ним. – Не оставьте старика голодным, дайте денежку!
– Ладно, в последний раз! – проговорил аридский лорд и бросил попрошайке серебряную монетку.
Шут поймал её налету и неуклюже закружился от радости, выкинув при этом свою пустую бутылку куда-то в сторону стражников. Один из них, очевидно, задетый сим снарядом, тут же подбежал к обидчику и стукнул его несколько раз кулаком в живот и по затылку, отчего тот рухнул на землю и перестал шевелиться.
– Эй, а вдруг ты его прикончил? – негодующе воскликнул северянин.
– Без тебя, красавчик, разберёмся! – грубо ответил воин. – Проваливай сам, пока цел!
– Правда, хозяин, пойдёмте, – согласился Виго, – это не наше дело.
– Как думаете, этого пьянчужку убили? – поинтересовался Стард у спутников, отъехав на должное расстояние от Кенты.
– Если и так, не жалейте о нём, – проговорил «дядюшка». – Он умер счастливым и по своим меркам богатым, занимаясь любимым ремеслом, с брюхом полным вина. К тому же, я ему дом свой оставил, так что к концу жизни у Сипа даже жильё появилось.
– Сип? – удивился Оскар. – А разве его не Вилли звали, или это не тот старик, что к нам в таверне приставал?
– Нет, это меня ты вчера угощал, – с улыбкой ответил Ка и бросил Алексу: – а ты, злой человек, хорошо постарался, раз даже друга своего обманул.
– Всем собрался рассказывать, кто ты? – огрызнулся тот. – Может, тебя избить или лучше сразу язык отрезать, чтобы ты его за зубами в следующий раз