Флаги над замками. Виктор Фламмер

и опасность, так еще и ростом его потомки едва доставали ему до груди: и отец семейства, и сыновья. Самых младших членов семьи ему обещали показать позже, когда они доберутся до Нагато. Там находилось имение Такуми и, судя по всему, кузнечная мастерская, которой тот владел. Что же, гордиться потомками ему явно не приходилось, но и стыдиться тоже было нечего. Его отец был кузнецом, и Киёмаса не считал такую работу зазорной. Да и про то, что самурайского сословия больше нет, он отлично знал. А нынче и армию порядочную его стране запрещено иметь. И именно этот вопрос он очень хотел обсудить с Иэясу, который, как всегда, очень ловко ушел от разговора, сославшись на то, что встреча с потомком – важнейшая часть церемонии.

      Одеждой Киёмаса остался доволен. Ткань нижнего косодэ[6] была из простого хлопка, но при этом удивительно хорошего качества – мягкая и легкая. А хакама были украшены вышивкой, да такой красивой и яркой, что Киёмаса сначала даже нахмурился, не спутали ли его с девицей. Но счел, что это церемониальный наряд и позже ему дадут что-то другое. И очень надеялся, что это не будет похоже на костюмчик Токугавы.

      Нет, все же… Он бы в жизни не узнал Иэясу в таком виде, если бы встретил его случайно на улице. И ладно бы одежда – старик Токугава был до неприличия молод. Киёмаса не дал бы ему больше тридцати лет.

      Он задумался. А как же выглядит он сам? Чувствовал он себя превосходно – сильным, молодым и здоровым. Может, он тоже похож на мальчишку? Он попытался припомнить, как выглядел в том зеркале, возле которого стоял Иэясу, но внезапно понял, что не видел там своего отражения. Только стену. Ладно, об этом он спросит потом.

      – Где мое оружие? – наконец задал он самый важный вопрос.

      Такуми низко поклонился и махнул рукой. Двое монахов, одетые в такую же странную одежду, как и те, кто колдовал в святилище, поднесли длинный, украшенный резными узорами ящик. Такуми взял его, положил на столик и открыл, поклонившись на этот раз тому, что он там увидел. И только затем, взяв лежащий в ящике меч, протянул его Киёмасе.

      Тот принял меч, выдернул его из ножен и взмахнул клинком в воздухе. Да, это действительно один из его мечей. Что совсем не плохо.

      Если не считать того, что ему нужно было его копье. Этот меч, острый и удобный, разлетелся бы на осколки, призови Киёмаса сейчас свою силу.

      А коня, видимо, придется растить самому. Именно на это, похоже, намекал Токугава.

      – Проводи меня в мои покои, потомок. Я хочу привести себя в порядок и принять фуро[7]. И пусть мне принесут еды и сакэ, я хочу говорить со своим… – он подобрал слова, – старым другом.

      Мини-отель Иэясу выкупил полностью на неделю. Он не знал, насколько долго затянется церемония: у его людей – ученых, которые занимались разработками, сам Иэясу был первым опытом. И получится ли что-нибудь с другим ками, до конца было не ясно. Однако, будучи ками, Като Киёмаса исправно откликался на призывы и молитвы, обращенные к нему, и с ним удалось договориться. Дальнейшее зависело уже от техники