Мне нравились сеансы медитации. Опустошение разума, создание тишины в голове без единой мысли удавалось на минут тридцать пять. Хороший результат, которого я достигла в ходе многолетней практики. После таких сеансов улучшалась память, исчезали мелкие страхи, и появлялась способность глубже проникать в смысл увиденного или услышанного. Из шести лет занятий своим развитием последние два с лишним года ознаменовались открытием индивидуальных способностей. Из-за них практически и изменилась моя профессиональная деятельность. Я пересела снова на диванчик и взяла в руки фотографию для анализа.
С фотографии смотрел мужчина лет тридцати пяти. Светло-карие глубоко посаженные глаза широко открыты. Смотрели спокойно. Предположительно, обладатель таких глаз подчинялся рассудку, чем чувствам. Сильная личность. Ресницы длиннее среднего. В сочетании с формой глаз выдавали скрытую чувствительную натуру, способную на сердечность. Прослеживалась богатая внутренняя жизнь. Передо мной лежало фото аналитика с чертами недоверия к окружающим. Длинный нос с полным луковицеобразным кончиком свидетельствовал о яркой индивидуальности. Большой рот со спадающими уголками губ сигнализировал о сильной воле, невозможности оказания влияния на его владельца. По обеим сторонам рта спускались лицевые морщины. Это признак нелёгкой жизни в прошлом. Симметричные губы, без выпячивания верхней или нижней, выдавали человека, лишенного приступов эгоизма или нерешительности. Верхняя зона ушей располагалась на уровне бровей. Интеллект выше среднего. Продолговатая форма лица внушала чувство уравновешенности, рассудительности, устремленности к цели.
Отправив сообщение шефу, я перевернула фотографию и увидела надпись Наташи: «Осколкин Никита Петрович, 37 лет».
– Ну, что ж, Никита Петрович, добро пожаловать на мой внутренний сканер. Перейдём с поверхностного осмотра Вашего лица к более тщательному изучению, – предложила я вслух мнимому собеседнику.
Изучив до последней морщинки лицо Никиты и запомнив его, спустилась на коврик на полу и снова вернулась в позу лотоса. Закрыла глаза, поместила зрительный образ на уровне переносицы на расстоянии чуть дальше кончика носа. Постепенно тело начало раскачиваться вперёд-назад. Затем из стороны в сторону. Диапазон раскачки расширялся. Запечатленный образ стал размываться и сменился картиной зелёного холма.
«Рассекая траву, мальчик лет шести бежал за черно-белой вислоухой собакой и кричал:
– Альма! Альма!
У подножия холма виднелась узкая извилистая лента дороги.
– Альма! Ко мне! Фу! Нельзя! Там дорога!
Споткнувшись обо что-то в траве, ребёнок упал. Прокатился вниз по траве на боку, перевернулся и затих. Встал, схватившись за ушибленное плечо, снова побежал. Грохот проезжавшей грузовой машины и короткий громкий визг собаки его остановили. Ветер