Если сосредоточиться на сходствах, которые мы видим у человека в начале невроза, и убрать болезненные проявления, составляющие суть невроза – как и бывает, когда человека характеризуют словом «невротик», – то можно упростить нашу классификацию теории страха. Вместо того чтобы различать страх у невротиков и нормальных людей и страх как проблему коллективной психологии, мы теперь можем различить теории индивидуального и коллективного неврозов. Однако есть опасения, что здесь могут возникнуть недоразумения.
Значение вождя
Толпе требуется вождь. Часто она проталкивает на эту роль более или менее выдающегося мужчину (реже женщину); в других случаях некая доминирующая личность создает для себя послушную толпу, которая греется в лучах его величия и часто покоряется ему с настоящим воодушевлением. Человек гордится тем, что полностью принадлежит лидеру и принес ему в жертву собственную личность, ведь она тотчас же вернется, обогатившись достоинствами вождя.
Вождь управляет мышлением, управляет инстинктами, даже самыми дикими, используя их по собственному усмотрению, подхлестывает их или укрощает, как сочтет нужным, создает сублимации. В удовлетворении инстинктов, как сексуальных, так и удовольствия от агрессии или стремления к ненависти, а также в открытии пути к сублимациям, доставляющим удовольствие, он создает замену потере личностных ценностей. Он воспитывает толпу в направлении максимальной зависимости и подчинения, однако каждому отдельному человеку в своей толпе он находит такое место, что тому кажется, что в своем росте, в обладании властью, в преуспевании он обрел больше свободы.
Особенно важен следующий факт. Вождь на каждом шагу ограничивает личность человека. Он налагает чувствительные ограничения на свободу, но позволяет ему восстановить ослабленное эго намного более возвысившимся и даже идеализированным благодаря принадлежности к нему, вождю. Вождь принадлежит человеку и заботится о нем как отец. Величие и сияние вождя светит на членов толпы, проникает в их сердца, осчастливливая их. Его отважное мышление, великое сострадание и титаническая воля предлагают богатую замену мыслям, чувствам и желаниям человека, пусть даже свободным, но слишком недостаточным.