Достал связку серебряных ключей. Знакомо вошёл в скважину. Повернул дважды до щелчка и прошёл в первый коридор. Оглянул соседние двери и приник к большой деревянной, немного прижался и одним неполным поворотом открыл её. Второй коридор мой. Кафельный пол выстелил узенькую дорожку, так как по бокам всё было завалено старым хламом. Я пробирался тихо, не хотелось привлекать внимание соседей (до этого мы с ними постоянно вступали в словесные перепалки), им итак живётся не сладко в однушке, а тут ещё я иду, "мажор", пить дорогущий алкоголь, в тот время как они едят пельмени с майонезом. Так и зарождается межклассовая агрессия.
Наконец, я был вплотную со своей чёрной огромной бронедверью. Железный зубчатый ключ не всегда с первого раза входит в дверной замок. Я старался как можно плавнее вводить его, по наитию наводить в невидимое мне отверстие. Бинго! Ключ до самого конца был введён в механизм. Я сделал четыре громких прокручивания, и дверь сама начала открываться, клонясь к стене. Перед ней ещё дверь. Я переместил весь центр тяжести на изогнутую ручку и пружинно открыл её. Она открывалась, обрисовывая мне всю картину квартиры. В центре была моя слабость – панорамный вид, которой был виден с порога через балконные окна.
Я сделал шаг и замер…
Мама купила эту квартиру в 2014 году перед надвигающимся кризисом. Ей порекомендовали вкладывать в недвижимость. Она купила её за небольшие деньги по тем временам. Я краем уха слышал сумму в два с чем-то мулика. В настоящее время, я смотрел, на рынке недвижимости такое гнёздышко стоит четыре миллиона. Но дело даже не в стоимости квартиры, а в том какую другую ценность она для меня значит. Тут я провёл свои лучшие отроческие годы…
Сколько же я тут не был? Пол года прошло. Всё на своих местах. И каждое напоминает мне о пылком прошлом. В этом коридоре каким я только не лежал. Рядом стоял шкаф-купе с зеркалом. Я каждый раз фоткался в него, одетый в шубу, вместе со своей пьяной спутницей. Осталась ли она там? На вешалке висела хорошенькая белая шуба с приятным мехом соболя. Рядом ещё одна появилась, серенькая такая, тоже красивая. Я одел на себя королевскую белую шубу и пошёл осматривать квартиру дальше. Ванная. На этой чёртовой стиралке я впервые поцеловался! Как сейчас помню, это было после ГИА по математике: я дрожа целую её ненасытно, сжимая руками её нежные груди, она дергает мой прибор и, задыхаясь, переспрашивает: "Я у тебя первая?" Сколько потом девчонок я посадил на эту стиралку и не вспомнишь… Кухня. Вообще историческое место. На этой кухне были почти все тусовщики, которых я знал. Пили, что придётся, что горело. Начиная от 5% alko и заканчивая 50%. Я любил выставлять весь алкоголь, лежащий на столе в “Инстаграмм”. Народ всегда знал, где реальные тусовки были.
Маленькая комната. Я называю её "для уединений". Самое уютное место для пьяной романтики. Во время вписок сюда заходили