К исходу осени 1949 года остатки их группы из Теха – Кесслеры, Лейла Девис и Элли Саймон – переехали в Нью-Йорк, и все пошло, как прежде, стали часто встречаться. Никто из них не казался знающим свои планы на будущее: Кесслер добился небольшого успеха в иллюстрировании детских книжек, Лейла Дэвис работала в ювелирном магазине в Гринвич-Виллидже. Их образование не только вооружило их замечательными умениями в дизайне, но и в некотором смысле сбило с толку: как еще воспринимать искусство, если не как способ заработка? Энди не особо видел разницу между своими рекламными и художественными рисунками; окружающие говорили, что ему не следует разбрасываться своим талантом и надо больше рисовать. Какая-то критика донеслась даже до друзей, оставшихся в Питтсбурге. Бетти Эш прокомментировала: «Наверное, это частично разочаровывало: ну уж если Энди стал работать обычным рекламщиком, а значит просто продался, тогда он не лучше всех нас?»
«Произнесено было слово „проституция“», – вспоминал его старый учитель Перри Дэвис.
Энди был прекрасно осведомлен об этом недовольстве, но, кажется, реагировал на него совсем иначе, чем рассчитывали его недоброжелатели. Встретивший его в ту пору приятель заметил: «Насколько я могу судить по своему опыту общения с людьми,
Энди был уникален тем, что, кажется, понимал: он всегда будет вызывать раздражение людей. Он знал это задолго до того, как это произошло, или даже был настроен этого добиваться».
В марте 1950 года Уорхола, Пёрлстайна, Боас и Гая выселили с мансарды на Западной двадцать первой улице. Хотя Филип и Энди и оплачивали их субаренду Франческе, арендодателю денег не доставалось. Раз Филип был на пороге женитьбы на своей девушке еще с колледжа, художнице Дороти Кантор, они с Энди разъехались. Энди всегда было трудно поддерживать близкие отношения с людьми после того, как те вступали в брак, потому что ему требовалось нераздельное внимание, но Дороти сама была подругой по Теху. На их свадьбе присутствовали несколько друзей, включая Энди, который поддерживал с Пёрлстайнами дружеские отношения еще несколько лет.
Через Лейлу Дэвис Энди организовал переезд в центр на первый этаж дома 74 по Западной 103-й улице, неподалеку от Манхэттен-авеню близ Центрального парка, в квартиру с двумя спальнями, которую арендовал танцовщик балета Виктор Райлли и заселял сменный состав из шести постояльцев одновременно. До ошарашенных обеспокоенных друзей Энди в Питтсбурге дошел слушок, что тот съехался с танцевальной труппой. Это был переходный период знакомства с богемным миром людей танца и театра. С ними