– Никто тебя отсюда не выгоняет, и ты никому не мешаешь. – Отстраненно ответил я, натягивая на себя сюртук, желая поскорее вернуться к своим обязанностям и избежать этого неловкого казуса.
– Ну да! Мне это кажется? – Она выдержала паузу. – Все только и твердят: не делай так, туда не ходи, это нельзя, это не трогай, не бери…. А теперь и ты меня прогоняешь. …. Я чувствую себя не нужной… Словно…. всем бы было проще, если бы я вообще не родилась. – В ее дрожащем голосе, отчетливо звучал крик о помощи, рвущийся из души. – Я что обуза для всех?
От ее голоса, звучащего с нотками возмущения и тяжелой печали, на сердце стало тревожно. Мне захотелось поддержать и утешить племянницу, но я не знал как.
– Ну, что ты. – Больше я не мог игнорировать ее присутствие. – Ты не обуза. – Я подошел и обнял девушку. – Все тебя очень любят.
– Да, но все равно избегают меня.
– Это только сейчас, пока не пройдет бал. Потом все вернется на свои места. – Пришлось соврать мне, ведь я знал, что это вовсе не так.
– Нет, это не правда. – Она подняла на меня глаза, уличая в обмане. – Дядя и тетя ни за что не допустят, чтобы Радик и Аркти проводили со мной время. Мне кажется, что они специально приволокли сюда эту английскую курицу. Они давно хотят разлучить нас.
Я всегда знал, что Аврора очень умная девочка и что вскоре она сама обо всем догадается, но все равно стал утверждать обратное.
– Мадам Бертрам здесь для того, чтобы обучать мальчиков. С тобой это никак не связано. Они взрослеют и им нужно учиться, как и всем, да и ты слишком взрослая, чтобы водиться с мальчишками.
Аврора только фыркнула от злости и сжала кулачки.
– Почему все не может быть как раньше?
Я улыбнулся, придаваясь приятным воспоминаниям, которые напомнили о том, как я нянчился с маленькой Авророй. Как быстро привязался к ребенку, ведь она была уменьшенной копией той женщины, что я любил больше жизни. Конечно, Закариусу это не нравилось – он ревновал дочь ко мне, но Маришка никогда не отказывалась от моей помощи, ведь только я мог успокоить плачущего младенца. А с тех пор, как Аврора встала на ноги, то повсюду ходила за мной хвостиком и мучила вечными, неиссякаемыми вопросами: «почему?», да «как?». А когда ее укладывали спать перед рассветом, то она закатывала такие истерики, что даже птицы в лесу слетали со своих гнезд от ее ора. Она не желала засыпать без меня, и мне приходилось читать этой хитрюге сказки или брать с собой на ночевку.
Не смотря на все проделки девочки, что она проворачивала надо мной, мне ничего не доставляло большей радости, чем наблюдать, как она растет, развивается и все больше становится похожа на Радмилу.
Она была живым ее доказательством и напоминанием о том, что вся моя любовь к женщине из прошлого это не сон