Главный координатор подался чуть-чуть вперед: – Видите ли, Вил, вы должны постараться! Скажу вам откровенно: не все координаторы поддержали меня в том, что эту важную работу нужно поручить вам, ведь у вас еще не открыты уровни сознания, и вы не являетесь членом Совета. Но я настоял на своем и убедил совет, что вы справитесь, и поэтому я несу ответственность. Дорогой мой, я знаю вас с рождения, и не с этого рождения в этой оболочке, а многим раньше, когда мы были в других мирах с вашими родителями. Они оставались на Аргиве, где проходила наша предыдущая миссия, и тогда вы появились в семье. Ваши родители остались, а я одним из первых приступил к миссии на Земле. Вы были созданы с большими, далеко идущими планами, но вы тогда работали со мной, и, надо сказать, много потрудились, несмотря на молодость. Вы тогда здорово мне помогли, теперь я вам отдаю долги, даю возможность проявить себя. Используйте эту возможность, Вил, не упустите свой шанс!
Вильсон внимательно слушал и анализировал слова своего визави. Теперь он осознал и понял свои чувства по отношению к Главному координатору. Он всегда чувствовал, что тот чем-то близок ему, и на встречах и обсуждениях среди своих не склонен был к тем страхам и раболепию, которые вызывал Главный координатор у всего окружения. Да, Вильсон всегда знал, что он не такой, как все, – и в лицее, и в Кембридже, и в дальнейшей службе. Окружавшие его и не принадлежавшие к Семье, были крайне примитивны. В отношениях с людьми, даже с теми, кто стоял выше его по социальной лестнице, Вильсон всегда мог просчитать ситуацию на десять ходов вперед. При общении с людьми: учителями, командирами, начальниками — он поражался, насколько эмоциональная сфера и глупые порывы и свойства характеров мешают окружающим принимать правильные решения. Отсутствие холодного рассудка делало из людей слабых и непостоянных, неспособных добиваться своих целей существ. Глупое понятие «любовь» полностью уничтожало рационализм в поступках и жизни окружающих.
Для Вильсона любовь всегда была тем, что необходимо и полезно для достижения цели, и лишь то, что этому способствовало, и было достойно любви. Во всяком случае, любви в понимании Вильсона. Он любил свою жену: она была членом Семьи и отличалась отличным чувством видения ситуации и людей, унаследованным, по-видимому, от знатных родителей, швейцарских аристократов древних кровей. Все это было очень полезно, и помогало Вильсону в его делах. Разумеется, он любил свою жену как свою часть, и это было ему понятно так же, как и любовь к своим детям, которые совершенствовали навыки отца и матери, причем были очень талантливы в парапсихологии, что замечали все в Семье и относились