Надеюсь, пациенты привнесут в мою жизнь чувство значимости. Кому-то из них я помогу, кого-то потеряю. Я готова к этому. Многих стану утешать, с некоторыми поплачу вместе. Постараюсь спокойно принимать любые испытания, с осознанием, что сделала все возможное.
Моя профессиональная жизнь будет посвящена исцелению. В личной – стану верной супругой и матерью.
Терпение и пациенты.
Еще два года назад я всему этому радовалась, всего этого хотела.
– Вот ты где. – Бен взял меня за руку и чмокнул в щеку. – Они тебя пять минут вызывали.
Положив ладонь ему на грудь и прильнув ближе, я улыбнулась.
– Извини, – прошептала, снова его поцеловав, на этот раз в губы. – Но я ведь не могла бросить подкладное судно, да? – заметила в шутку, после чего отстранилась и положила карты пациентов на сестринский пост.
Уголки губ парня опустились вниз от отвращения.
– Ты права, – неохотно согласился Бен.
– К тому же женщину вроде меня стоит подождать. Сам знаешь.
Вздернув подбородок, он прищурил свои голубые глаза и шутливо ответил:
– Я до сих пор не определился.
– Ой. – Я засмеялась. – Получается, Джекс все-таки был прав.
В ту же секунду на его лице не осталось ни следа веселья.
– И что этот парень обо мне сказал? – проворчал Бен.
Стянув с себя голубую медицинскую куртку и оставшись в белой майке, я поддразнила его с широкой улыбкой:
– Назвал тебя замечательным.
Он выгнул бровь, явно не купившись на уловку.
Джексу, брату моего бывшего, не нравилось, когда кто-то пытался занять место Джареда в моей жизни. Хорошо, что я не нуждалась в его одобрении.
Я пожала плечами, двигаясь дальше по коридору.
– Но он действительно считает, что тебе со мной не совладать.
Бен выпучил глаза, а потом улыбнулся, приняв вызов. Обвив рукой мою шею, он шагнул ко мне и крепко поцеловал в губы.
Меня окутало тепло, исходившее от тела Бена. Я расслабилась, наслаждаясь его страстным голодом.
Он хотел меня.
Пусть я и не сходила с ума от желания к нему, но чувствовала, что могу сама все держать под контролем, и это мне определенно нравилось.
Бен отстранился с такой улыбкой, будто что-то доказал.
Облизав губы, я ощутила вкус его мятной жвачки. У Бена всегда был какой-нибудь отчетливый вкус или аромат. Мята или корица на губах, одеколон на одежде, «Пол Митчелл» в волосах… И мне вдруг пришло в голову, что я понятия не имела, как он на самом деле пах без всей этой мишуры. Предпочтения в плане парфюма со временем меняются. Любимые шампуни и леденцы, освежающие дыхание, – тоже. Какой запах Бен оставил бы на моей подушке? Менялся бы он или оставался бы одинаковым?
Парень