Отлынивать от участия в Соборе было столь же опасно, как от государевой службы. Известен такой случай: отличавшийся беспримерным косноязычием недоросль Иван Карамышев был назначен «быть в чтецах». Измучившись непосильными обязанностями, тот сбежал домой, известив патрона, что занемог «животною и ножною болезнью». Петр, однако, вытребовал его назад, настаивая на продолжении шутовского служения. Недорослю пришлось подчиниться: ведь за неповиновение царю любой мог быть выслан в Сибирь или даже казнен!
О том, сколь разительна была перемена, произошедшая в поведении Никиты Моисеевича, свидетельствуют факты. В 1690 году, когда состоялось избрание нового патриарха Адриана, богомольный Зотов был в числе тех, кто после торжественной церемонии в Успенском соборе благоговейно сопровождал сего пастыря в патриаршие палаты. А всего лишь несколько лет спустя, на официальной церемонии во дворце Лефорта, он разыграл роль патриарха и по требованию царя начал «пить на поклонение». При этом соборяне вставали на колени, а Зотов благославлял их их двумя чубуками, крестообразно сложенными. А потом Никита Моисеевич, пустившись в пляс, изволил открыть танцы.
Вступление во Всешутейший Собор было обрядом кощунственным, ибо сопровождалось отречением от традиционных духовных ценностей и принятием прямо противоположных им новых. Вот что сообщал очевидец: «Брали меня в Преображенское, и… Никита Зотов ставил меня в [потешные] митрополиты, и дали мне для отречения столбец, и по тому письму я отрицался, а в отречении спрашивали вместо: веруешь ли? – пьешь ли? И тем своим отречением я себя пуще бороды погубил, что не спорил, и лучше бы мне было мучения венец принять, нежели такое отречение чинить».
Подробно описывать церемонии, оргии, празднества и шутовские свадьбы мы не будем. Скажем лишь, что Зотов был не просто их непременным участником, но и одним из главных действующих лиц. И все это Никита делал в угоду авторитарному царю. Он, в частности, ведал кубком Большого Орла о двух литрах, который заставлял выпить разом проштрафившегося придворного, после чего тот без памяти валился с ног.
Соборяне испрашивали у Всешутейшего благословения и состояли с ним в переписке, исполненной цинизма и кощунства. Свои послания князь-папа обычно заканчивал словами: «При сем мир Божий да будет с вами, а с нашего смирения благословение с вами есть и будет. Smirennii Anikit властною рукою». Петр оказывал Никите Моисеевичу всевозможные почести и награждал своего «дядьку».
После победоносной