Проблематика актуальной бесконечности, отрицавшаяся в античной философии, становится лейтмотивом христианской философии. Вместе с тем в целом следует сказать, что христианское учение утверждается постулатом, что Бог есть актуальная бесконечность, и в силу этого утверждения – непознаваем. Вследствие Своей запредельности, Бог, как причина умопостигаемого бытия, не является, писал Дионисий Ареопагит в книге «Мистическое богословие», ставшей настольной книгой средневековых богословов.
Проблема бесконечности – предмет исследования философии Блаженного Августина. В попытке преодолеть её парадоксальность, виднейший латинский богослов рассуждает о том, что есть разум. Так, при осмотре красоты истины с помощью разума (ratio), обнаружились зрительные образы и формы. «Он нашёл их далеко худшими, – нашёл, что всё, что не видят глаза, ни в каком отношении не может быть сравнимо с тем, что усматривает ум»[49]. Анализируя видимый, внешний, мир, Августин привёл его в порядок, преобразовав эти знания в науку геометрию. Теоретически это напоминало геометрию Эвклида, – исчисляемое, логически выстроенное пространство, воспринимаемое с помощью разума и формально- логического мышления. Эту мысль потом разовьёт Декарт, следуя античной традиции, он скажет, что познание есть полагание границ и пределов в пространстве, не допуская понятие актуальной бесконечности в научный оборот.
Готфрид Вильгельм Лейбниц, возражая Декарту в активной полемике с картезианцами, проблему познания попытается решить по-своему. В письме к Мальбраншу он писал, что ваш ум, будучи конечным, не понимает бесконечного. Наш ум не совершенен, он не способен доказать того, чего мы сами не понимаем. В этой мысли немецкого философа явно прослеживается традиция античной рациональности, отрицавшей актуальную бесконечность. С античной точки зрения, в мире не может быть актуальной бесконечности, так как она противоразумна. Мир конечен, потому он рационален. Как видим, линия, берущая своё начало у платоновского Сократа, о которой уже говорилось выше, продолжилась. Платоновское «негеометр не войдёт!» стало лейтмотивом новой рациональности. Весьма смелые выводы по поводу высказываний Августина и наметившуюся за этим тенденцию разделения европейской цивилизации по признаку способов познания мира можно обнаружить в работе В. В. Савчука «Кровь и культура». Он обращает